ИЛЛЮЗИОНИСТ – сказка от Эльфики Сказка написана по мотивам статьи «Не пытайтесь быть нужными»
Билет на поезд я купила под влиянием душевного порыва. Вот рванулась душа отчаянно из той темницы, где ей было и темно, и тесно – и за полчаса я покидала вещи в сумку, примчалась на вокзал, купила билет, села в вагон, и… И вот уже поезд тронулся, колеса застучали, «любимый город в синей дымке тает», как поется в популярной песне. Я приобрела билет в купе (плацкартных не оказалось), здорово переплатила, но теперь даже радовалась: мне хотелось тишины и одиночества – просто глазеть в окно, наблюдая, как вместе с чахлыми придорожными кустиками убегают в прошлое все мои проблемы. Я и не заметила, как доехала до следующей станции. Поезд зашипел и остановился, залязгали двери вагонов.
- Разрешите? – в купе протиснулся мужчина. – Здравствуйте, девушка. Похоже, мы с вами попутчики.
- Угу, – невежливо буркнула я. Не настроена я была вступать в разговоры, знакомиться и вообще реагировать на окружающий мир.
- О, какая восхитительная роза! – с энтузиазмом сказал мужчина, прикоснувшись к унылой пластмассовой вазочке, стоявшей на столике. Я посмотрела – там действительно была роза. Свежая, нежная, благоуханная, с капельками росы на лепестках. Что за черт??? Я могла бы поклясться, что эта вазочка с самого начала и даже еще секунду назад была совершенно пуста. Определенно! Но по купе уже плыл тонкий розовый аромат, что доказывало ее материальность.
- Ее здесь не было, – сказала я. – Это вы ее поставили?
- Ну что вы! Не я. Просто – обыкновенное чудо.
- Вы лжете, – твердо определила я. – Хотите сказать, что я рехнулась? Что у меня уже крыша поехала? Что я ничего вокруг не замечаю, да?
Я с ужасом понимала, что нахожусь на грани истерики, и еще чуть-чуть – пойду вразнос.
- А это вам, – сказал мужчина, сделал неуловимое движение рукой, и в ней оказалась шоколадка.
- Как вы это делаете? – напряженно спросила я, уставившись на его пальцы.
- Не обижайтесь на меня. Привычка. Я – иллюзионист.
- Кто?
- Иллюзионист. Фокусник. Артист оригинального жанра. Но мне нравится слово «иллюзионист». Я – мастер иллюзий. Это я вам, девушка, могу без ложной скромности доложить.
- Так роза – ваша?
- Моя, – покаянно кивнул он. – Вы были такая грустная, мне просто захотелось сделать вам приятное. Я не ожидал, что безобидный цветок может так испугать.
- Меня сейчас все может испугать, – ответила я. – Ситуация такая… пугающая.
- Пугающих ситуаций не бывает, бывают испуганные люди, – сообщил иллюзионист. – Я могу вам чем-то помочь?
- Нет, конечно, – мотнула головой я. – Вы-то чем поможете? Незнакомый человек, просто попутчик…
- Э-э-э, не скажите, – не согласился он. – Именно незнакомый человек и может стать тем, кто увидит вашу ситуацию непредвзятым, «незамыленным» глазом, и оценит ее беспристрастно, не принимая ничьей стороны. Вам от меня ничего не нужно, мне от вас ничего не нужно – встретились и разошлись. Так что пользуйтесь случаем!
- Знаете, не лезьте вы ко мне в душу с вашими разговорами! – рассердилась я. – Тоже мне, спаситель! Иллюзионист… Мне своих иллюзий хватает – во! – и я для наглядности чиркнула ребром ладони по подбородку.
- Ого, да вы почти захлебнулись в собственных иллюзиях, – нисколько не обидевшись, озабоченно сказал он. – Еще чуть-чуть – и они в вас хлынут через рот. Надо срочно чем-нибудь запить! Айн, цвай, драй – ап!
Дверь приоткрылась, и в проеме возникла проводница, немолодая и полная, с усталым недовольным лицом.
- Билеты приготовим, пассажиры.
- Хорошо, приготовим. А пока… Два стаканчика кипяточку, если вас не затруднит. А чаек у нас свой, – распорядился попутчик. Голос у него был негромкий, но властный, проводница сразу закивала и сгинула – видимо, за кипяточком.
Мы едва успели достать билеты, когда она вернулась с двумя стаканами в допотопных металлических подстаканниках с эмблемой ЖД.
- И лимончик! – заботливо сказала она, почтительно опустив на стол блюдечко с желтыми кружочками.
- Вы – чудо! – искренне восхитился иллюзионист, и в его руках оказался тюбик. – Это вам, чтобы сберечь вашу красоту для мира.
- «Атласные ручки»! Линии «Мерилин»! – ахнула проводница, заворожено уставившись на тюбик. – Вы… волшебник!
- Вы тоже, моя дорогая, – задушевно сказал он. – Все мы волшебники, каждый в своем роде…
Проводница удалилась, светясь от счастья, а я воззрилась на него уже внимательнее. Мужчина был на вид совершенно обыкновенный: немолод, не сказать чтоб красив, но и не урод, конечно. Одет он был в серый костюм и голубую рубашку – и то, и другое так себе, явно не от Кардена. Экипировку дополнял не то большой портфель, не то небольшой чемодан черного цвета. Собственно, все. Среднестатистический мужчина. Только вот глаза у него были замечательные: темные, глубокие, живые и теплые, и в них, где-то там, глубоко-глубоко, словно бы плясали золотые искорки.
- А крем – тоже иллюзия? – спросила я. – Через минуту растает в воздухе, как мираж?
- Нет, крем настоящий, впрочем, как и роза, – засмеялся он. – Мне не трудно, а ей приятно. Маленькие чудеса всегда приятны. И творить их может каждый, было бы желание.
- А большие чудеса вы творите?
- Я разные творю. Все-таки иллюзионист со стажем…
- А если я вас попрошу? – решилась я.
- Я постараюсь, – серьезно ответил он. – Вы пейте чай, он уже заварился.
Все-таки ловкость рук у него была неимоверная. Я и не заметила, когда он успел кинуть в стаканы по пакетику чая, и теперь к аромату розы и нарезанного лимона примешивался запах корицы, имбиря и, по-моему, еще мяты…
- Рассказывайте, – повелел он, и я не посмела ослушаться. Ух и сила в его голосе, просто мурашки по спине! – Что у вас там стряслось?
- Безвыходная ситуация. Тупик, – начала я и замолчала, собираясь с мыслями.
- Безвыходность – иллюзия, – тут же сообщил он. – Если вы даже и забрели в тупик, то всегда можно выйти через вход.
- А если дверца захлопнулась? Если это даже не тупик, а ловушка? – спросила я.
- Ловушка – это тоже иллюзия. Это просто такая хитроумная задача на логическое мышление. Надо не отчаиваться, а решать – вам даже интересно будет.
- Ничего себе «интересно»! – всплеснула руками я. – Когда ты находишься в замкнутом пространстве, и на тебя со всех сторон давит…
- Абсолютно замкнутых пространств не бывает. И это иллюзия! Уж поверьте старому фокуснику. Всегда имеется какая-то дверка, или окошко, или щелка, или отверстие – в общем, лазейка. Вход, он же и выход.
- А если не имеется? – горько спросила я. – Если вообще – эти стены вот-вот тебя раздавят? Если постоянно приходится сжиматься, скукоживаться, принимать неестественные формы? Если так тесно, что уже начинаешь задыхаться?
- Да, что тогда делать? – спросил он. – Невозможно же сжиматься и скукоживаться до бесконечности? Вот смотрите… – и он сотворил очередной фокус: в его ладони сам собой появился небольшой мячик. – Вот, я его сжимаю, придаю ему неестественную форму… А он сопротивляется и возвращается к естественной. Вот вроде бы я его сжал… Почти получилось! А он не хочет жить в таком состоянии и снова становится круглым… То есть самим собой! Видите?
- Вижу, – кивнула я, внимательно следя за трансформациями мячика. – Но я же не мячик!
- А поему бы вам им не стать? Ну хотя бы на время? – предложил он. – Создать такую иллюзию – ощутить себя резиновым мячиком? Слабо, да?
- Вовсе нет, – слегка обиделась я. – Воображение у меня хорошее. Сейчас, ощутю. То есть ощущу. В общем, попробую!
- Я вам немного помогу, – пообещал он, воздевая руки. – Брамс, бимс, абракадабра!
Не знаю, он ли помог, или я такая талантливая, но у меня получилось сразу. Я сосредоточилась – и вдруг почувствовала себя маленьким теннисным мячиком. Я прямо физически ощущала и свою приятную округлость, и жесткую упругую резину, и ворсистое покрытие, и желание попрыгать, полететь куда-нибудь, отскочить от твердой поверхности…
- А теперь я попытаюсь засунуть мячик воооот в эту шкатулочку, – услышала я как издалека голос иллюзиониста.
В поле моего зрения появилась небольшая коробочка, почти вдвое меньше меня. То есть мячика, конечно. Я хотела сказать, что не помещусь в нее, но не успела: иллюзионист уже стал уминать меня, запихивая в эту самую шкатулку, причем довольно жестко и немилосердно. Я, потеряв дар от такой наглости, только возмущенно пыхтела и отчаянно сопротивлялась, но его сильные и ловкие руки держали меня крепко. «Как в ежовых рукавицах», – подумала я. Наконец, ему удалось со мной справиться, и он даже прихлопнул меня крышечкой. Но тут уж меня просто взорвало. В прямом смысле слова. «Прекратите немедленно!», – хотела завопить я, набрала полную грудь воздуха, и – бу-бух! – шкатулка с треском развалилась, а я вмиг очутилась на воле, воинственно подпрыгивая на месте.
- Тихо, тихо, тихо, – успокаивающе забормотал мой попутчик. – Все уже закончилось. Но сколько же в вас задавленной энергии! Еще чуть-чуть – и вы бы все купе разнесли!
- Ой, извините, – смутилась я, приходя в себя. – Уж очень ярко я все это представила…
- Не удалось захлопнуть вас в ловушке, да? – засмеялся он. – Как вы ее – вдребезги! Вот ведь можете, когда захотите!
- Ну еще бы! – все еще не остыв, с вызовом сказала я. – Вы же меня буквально смяли! Как можно было запихивать такой большой мячик в такую маленькую коробочку? Это же немыслимо!
- Ну а как вы позволяете себя, такую большую, взрослую и красивую девушку, запихивать в рамки чужих представлений, желаний, условий? – живо отозвался он. – Вы давно уже выросли из всех «коробочек», но все еще даете собой играть другим. Вот что немыслимо!
- Я не даю! – возмутилась я. – Я такая, какая есть!
- Ой ли? – усомнился фокусник. – Вот это задерганное, несчастное, испуганное существо, запрыгнувшее в первый попавшийся поезд, чтобы сбежать от себя – это вы и есть? Нет уж. Обманываете. А я не верю! Считайте, что этот фокус не удался.
- Я так выгляжу? – испугалась я. – Задерганно и испуганно? Что, сразу заметно?
- Ну, может, не всем. Но мне, старому опытному иллюзионисту – да, заметно.
- А почему вы решили, что я сбегаю от себя? Вообще-то, если честно, – да, сбегаю. Но не от себя, а от проблем!
- Милая моя! – задушевно взял меня за руку он. – Бегство от проблем – это величайшая иллюзия. Они не отстанут! Они потянутся за вами даже на край света.
- П…почему?
- Потому что вы связаны! Вы же их питаете. Вы им нужны, понимаете?
- Я всем нужна, – горько сказала я. – Иногда мне кажется, что они просто разорвут меня на лоскуты, для индивидуального использования. Это никакая не иллюзия, поверьте. Это и есть моя главная проблема.
- И слово «проблемы» предлагаю заменить: вообще-то все проблемы – это задачи, которые требуется решить. Только и всего. Как на контрольной. Сделал дело – гуляй смело.
- Эк у вас просто получается! – хмыкнула я. – Заменил проблемы на задачи – и все волшебно изменится, так, что ли?
- Уверяю вас. Это очень простой фокус, для первоклассников. Освоить его – раз плюнуть. Попробуйте! Ну, вспомните школьную программу! «В бассейне две трубы, в одну трубу вода втекает, а из другой вытекает…».
- Ну, у меня такая проблема… То есть задача, – неуверенно начала я. – Понимаете, все от меня чего-нибудь хотят. Каждый день, каждый час, каждую минутку. Я нарасхват, я всем нужна. Я разрываюсь, я надрываюсь, я спешу все успеть и всем помочь. А мне, похоже, уже никто не нужен! Я обессилена и все время хочу спать. Я – бассейн, из которого стремительно утекает вода. Иногда мне кажется, что я умираю. Все…
- Не все, – возразил иллюзионист. – Пока это только условия задачи. А что требуется узнать?
- Через сколько времени бассейн окончательно опустеет, – мрачно ответила я. – Или, скажете, что опустевшие бассейны – это тоже иллюзия?
- Нет, это не иллюзия, – серьезно ответил он. – Опустевшие бассейны – это страшно. Я видел такие. Но только я прошу вас подумать: а вы точно хотите узнать именно это?
- Именно что?
- Через какое время вода в вашем бассейне окончательно иссякнет?
- Н-нет… Это я от отчаяния. Черный юмор. На самом деле я хотела бы узнать, как сделать, чтобы мой бассейн всегда был… полноценный. Вернее, полноводный.
- Ага! Так сейчас вы, стало быть, считаете себя неполноценной! – обрадовался фокусник. – А почему, собственно?
- Потому что не соответствую! – сердито сказала я. – Не оправдываю ожиданий, понимаете?
- Чьих?
- Да чьих угодно! Родительских, например. Начальства. Мужчин. Подруг. Своих, в конце концов.
- Уточним условия задачи, – предложил он. – В чем заключаются ожидания?
- Ну, родители хотят, чтобы я состоялась в этой жизни: сделала карьеру, вышла замуж, нарожала им внуков, посещала все семейные тусовки и была послушной девочкой. Начальство хочет, чтобы я неуклонно повышала производительность труда и работала за двоих, за троих, за целый батальон – желательно за одну зарплату… Мой любимый мужчина хочет, чтобы его обожали, понимали и принимали таким, какой он есть, но при этом постоянно требует, чтобы я изменила в себе и то, и это, и еще что-то… Подруги хотят, чтобы я в любое время дня и ночи была готова послушать, посоветовать и утереть слезы. А я… я уже ничего не хочу. Устала. Сбежала. Меня нет.
- Вас нет… – медленно повторил он. – Вы просто потерялись в темном лесу чужих ожиданий. Вы уже сами перестали понимать, кто вы, куда вы и зачем живете, так?
- Да нет же! – запротестовала я. – Это-то я как раз хорошо понимаю. Человек должен жить для других, приносить пользу обществу. Для этого он и приходит в этот мир.
- Величайшая иллюзия! – веско сказал фокусник. – Вовсе не для этого!
- А для чего?
- Для того, чтобы понять, кто он есть на самом деле, и выполнить то, для чего он предназначен! Вот этот мячик – зачем он пришел в этот мир?
- Чтобы им играли в теннис, – недоумевающе ответила я.
- И это его предназначение! На нем нельзя жарить яичницу, его нельзя надеть вместо тапочек, к нему не прибьешь полочку. Потому что его дело – служить для игры в теннис. Он радуется и скачет по корту, с азартом отскакивает от ракетки при ударе, коварно уходит в аут. Он счастлив от того, что выполняет то, для чего он создан. Понимаете, о чем я?
- О счастливом теннисном мячике? – неуверенно предположила я.
- Да нет… Я о вас! Почему вы разрешаете использовать вас для всего на свете??? Образно говоря, вы стремитесь объять необъятное и осчастливить весь мир. Но это целиком и полностью ваша иллюзия! Как может осчастливить мир тот, кто сам в глубине души несчастен? И сколько воды можно получить из бассейна, который вот-вот пересохнет?
- Но я… Я просто считаю не вправе отказать кому-то в помощи, внимании, поддержке. Ведь любовь и уважение просто так не даются, их надо сперва заслужить!
- Ну, милая моя, это не я мастер иллюзий, а вы! – развел руками фокусник. – Вы создаете иллюзию собственной незаменимости, чтобы взамен получить иллюзию любви. И на этот затяжной фокус у вас уходит масса энергии. Вот в какую трубу утекает ваша жизненная энергия!
Я призадумалась. Хотелось сказать, что это не так, но… В принципе, чего уж врать себе и этому незнакомцу из поезда, с которым мы скоро расстанемся навсегда? Он говорил чистую правду: да, для меня было очень важно, чтобы меня любили. Принимали. Одобряли. Хвалили. Считали хорошей. И я правда прилагала много усилий, чтобы все было именно так.
- Любовь – это тоже иллюзия? – спросила я, вспомнив его последние слова.
- Нет, любовь – это как раз настоящее, – серьезно ответил фокусник. – Любовь – наполняет. Только не стоит путать любовь с желанием признания и одобрения. Любовь – питает, желания – опустошают. Научитесь любить себя, и вы с радостью будете делиться ею с другими, не ожидая одобрения и благодарности, просто – от полноты чувств.
- Но я не знаю, как! – воскликнула я.
- Вам придется научиться этому. Постепенно, конечно. Но вы умница, и у вас получится. Вот увидите: в самом скором времени от ваших иллюзий и заблуждений не останется и следа.
- По-моему, это не так уж просто, понадобится какое-то время, – заметила я.
- Вы правы, – развел руками он. – Так может, имеет смысл для начала хотя бы поменять свои заблуждения на более позитивные?
- А что, так можно?
- Да почему же нет? – развеселился иллюзионист. – Меняйте на здоровье! Уж собственные-то иллюзии вы точно можете выбирать сами!
- Тогда… А можно, я превращу свой бассейн во что-нибудь другое?
- Да пожалуйста! – разрешил он.
Я зажмурилась и представила себя… фонтаном. Он был большой, круглый, многоструйный, и на нем играли радужные блики. В чаше плавали золотые рыбки и плескались малыши. А вокруг на скамеечках сидели люди и наслаждались прохладой, исходящей от меня в жаркий летний денек. Я вовсе не ждала их одобрения – разве фонтаны нуждаются в благодарности? Я просто наслаждалась напором воды, и упругостью струй, и тому, как они играют и переплетаются между собой, и мне было хорошо уже от того, что я существую.
- Какое у вас лицо. Замечательное. Одухотворенное! – сказал мой попутчик.
- Я хочу просто быть, – ответила ему я, не открывая глаз. – Просто быть, такой свободной и полноводной, и не думать о том, кому я нравлюсь и что я должна.
Голос мой задрожал – мне захотелось плакать. Как будто внутри меня действительно забил фонтан и стал наполнять меня влагой. Но поплакать я не успела, потому что в дверь деликатно постучали.
- Скоро Тамбов. Вы просили… – сообщила проводница, взирая преданным взглядом на дарителя «Атласных ручек».
- Благодарю вас, мадемуазель, – поклонился фокусник, вручая ей невесть откуда взявшийся апельсин. – Хорошего вам настроения и благодарных пассажиров!
- Вы уже выходите? – искренне огорчилась я.
- Да, это так. Я приехал.
- Жаль, что так быстро. Вот так всегда: только познакомишься с интересным человеком, как уже пора расставаться.
- Расставание – тоже иллюзия, – улыбнулся он. – Вы думаете, это я, старый фокусник, так уж вам интересен? Не думаю. Вам интересна та информация, которую вы получили. А она приходит разными путями, и от кого угодно.
- Спасибо, – поблагодарила я. – Вы мне очень помогли.
- Я рад, что смог быть вам полезен. Но заметьте – только до определенной границы, в данном случае – до Тамбова! А тут у меня начнется своя жизнь, а у вас – своя. Надеюсь, уже немножечко другая. Ведь и вы уже другая…
… Я могла бы поклясться, что когда он выходил в Тамбове, а я его провожала до тамбура, на столике было чисто (стаканы проводница унесла и даже столик протерла). А вот когда я вернулась – там лежал тот самый теннисный мячик, который так отчаянно не хотел сжиматься до размеров коробочки. Я взяла его в руки и покатала на ладошках.
- Я никогда не буду принимать уродливые формы, – пообещала я ему. – Только ты мне об этом напоминай, ладно?
Мячик слегка дрогнул, словно кивнул. Согласился, значит. Наверное, это была иллюзия. Но я ее выбрала, и значит, для меня она стала реальностью.
- Благодарю вас, мой дорогой иллюзионист, – прошептала я мячику. – Мне сейчас так хорошо… Я – очень счастливый мячик!
Меня переполняли чувства. Похоже, что во мне и впрямь забил фонтан. Это фонтанировали новые идеи, планы и мечты. И это точно была никакая не иллюзия, а самая что ни на есть реальность!
Она с детства бредила островами. Любимый мультик – «Чунго-Чанго». Любимый кинофильм – «Таинственный остров». Любимый школьный предмет – география, потому что там учат и про острова тоже. Любимый вид спорта – плавание, потому как остров, как известно, есть часть суши, окруженная водой. Любимое развлечение – отдых с родителями на песчаном островке посередине реки, где располагался городской пляж. Более далекие острова семье были недоступны – родители ее были людьми небогатыми, но ее это сильно не расстраивало. Она любила острова просто так, ни за что и без надежды на взаимность.
Она выросла – а любовь не прошла. Любимый фильм – «Остров». Любимая передача – «Последний герой». Любимый мультик – «Мадагаскар». Любимая песня – «Острова любви». Мечта – хотя бы раз в жизни съездить на острова.
- Ну чего ты забыла на этих самых островах? – недоуменно спрашивала мама. – Ведь взрослая уже, пора бы угомониться.
- Не могу! – разводила руками дочь. – Они мне снятся.
- Ты, дочка, сама посуди: мы живем в России, на Евразийском континенте, – внушал отец. – На Сахалине погода плохая, инфраструктуры никакой и землетрясения опять же. Ну не на Сахалин же?
- Не знаю. Может, и на Сахалин, – беспечно отмахивалась дочь.
- Но ты же не сможешь бросить нас? – беспомощно спрашивала мама, и дочери становилось ее жаль.
- Нет, конечно же, нет, – обещала она. – Я вас никогда не брошу. Только съезжу, посмотрю – и сразу назад.
Но острова продолжали ей сниться, будоражили ее воображение, притягивали к себе.
В их небольшом провинциальном городе, который журналисты называют обычно «глубинка», высшее образование можно было получить или в педагогическом, или в медицинском. Она выбрала педагогический – решила стать учителем географии. Ей казалось, это еще больше укрепит ее связь с неведомыми островами. Училась она хорошо, а на досуге зубрила обязательный английский и факультативный испанский, затем подумала и добавила французский – ведь на островах чаще всего говорили на одном из этих языков, или же, по крайней мере, их понимали.
Родители переживали: другие девчонки влюблялись, расставались, развлекались, перекрашивали волосы и рожали детей. Их дочь, как ботаник-заучка, корпела над учебниками, перелистывала атласы и не расставалась с плейером, откуда звучали тексты на не наших языках. Родители переглядывались и не знали – то ли радоваться, то ли тревожиться.
Ее упорное стремление двигаться вперед не осталось не замеченным. После 3 курса она, как победитель конкурса студенческих работ, получила возможность целый семестр проучиться по программе обмена студентами в Японии, на острове Кюсю. Она впервые побывала на самых настоящих островах – и они ее не разочаровали. Она еще больше полюбила острова, но что-то ей подсказывало, что это только прелюдия, и ее Остров Любви все еще ждет ее.
Теперь она знала об островах гораздо больше. Но так и не смогла понять, почему они так притягательны для нее. Наверное, это и есть настоящая любовь – когда не понимаешь, почему, не знаешь, за что, не думаешь, зачем – просто испытываешь несказанную, необъяснимую нежность к объекту своей любви.
А потом она закончила учебу и стала работать в школе. Зарплата учителя географии не располагает к путешествиям по миру, но она подрабатывала переводами – благо за время учебы поднаторела в иностранных языках. И копила деньги, потому что в мире было еще столько островов, на которых ей хотелось побывать, чтобы найти тот, единственный!!!
Между тем родители все чаще заводили разговор о внуках, и Мишка из соседнего подъезда из друга детства вдруг как-то незаметно переквалифицировался в верного кавалера и почти жениха. Она тоже понимала, что годы идут, родители стареют, а острова, какими бы притягательными они не были, вряд ли годятся в спутники жизни для молоденьких провинциальных учительниц. И наверное, так все и закончилось бы – любовь к островам превратилась бы в чудесные воспоминания, фотографии в альбоме и компьютере и щемящее чувство ностальгии по самому лучшему, что было у нее в жизни. Так и произошло бы – если бы не Остров.
Она еще ничего не решила. И не сказала Мишке окончательное «да». Мишка был хороший, но очень «земной», и пределом его мечтаний являлся свой дом с садиком, в котором бегает куча детишек. А ее страсть к островам он считал блажью, которая пройдет вместе с детством. Но она не этого не хотела. Она хотела найти свой Остров.
Окончился очередной учебный год. Свой отпуск – возможно, последний отпуск свободной незамужней женщины – она решила провести на волшебном средиземноморском острове. На бело-голубом острове – там, где стихи рвутся из души сами, где дома похожи на застывшую музыку, а на узких улочках все еще бродят тени древних богов. Там и произошло чудо, изменившее всю ее жизнь.
Когда ее нога впервые ступила на остров, она почувствовала легкое потрясение, вибрации, пронзившие все ее тело. И Остров почувствовал тоже самое. Так бывает, когда встречаются двое людей – между ними пробегает незримая искра и возникает прочная связь.
Они словно узнали друг друга – она и Остров. «Она божественна», – ощутил остров. «Мне кажется, что я здесь уже жила, и эта жизнь была долгой и прекрасной», – подумала она. До этого она была влюблена в острова. Теперь Остров влюбился в нее. Она всегда чувствовала свою связь с островами, но до этого было только предчувствие. Теперь же началась их история…
Она бродила по острову, гладила рукою шершавый от времени камень стен и впитывала в себя его древнюю красоту. Он отвечал ей тем же.
Кто сказал, что у островов нет души? Если вы хоть раз бывали на островах, вы понимаете, о чем это я. Остров любовался ею, восхищался ею и заботился о ней, как самый внимательный любовник. Он следил за тем, чтобы погода была восхитительной, а дорога – безукоризненной; он ласкал ее тело пеной волн и обнимал легким теплым ветерком, он следил, чтобы песок не был слишком горячим, а крики чаек – слишком громкими. Остров нашептывал ей, в каком кафе самая вкусная рыба, и в каком магазинчике самые дивные коралловые украшения, и она слышала этот тихий шепот. Это было волшебство – то, которое всегда возникает там, где есть любовь. Но календарь неумолимо отсчитывал дни, и рано или поздно сказка должна была кончиться.
Однажды вечером, на закате, она вышла из моря, на ходу отжимая длинные волосы, и Остров в который раз замер в немом восхищении. Ему казалось, что вернулись старые времена, когда из волн вот так вот запросто выходила прекрасная Афродита, затмевая собой и луну, и звезды. Глядя на закат, она негромко сказала, обращаясь к Острову:
- Это самое лучшее, что было у меня в жизни. Теперь я точно знаю, что такое счастье. И у меня еще есть несколько дней этого счастья – до отъезда. Спасибо тебе, Остров! Я тебя люблю.
И Остров вдруг ощутил прилив грусти. Ведь она, его Богиня, его возлюбленная, действительно должна была его покинуть. Возможно, надолго. Возможно, навсегда. Эта мысль показалась Острову непереносимой. Он так расстроился, что ночью разразилась страшная гроза. По небу метались синие молнии, гром рвал на части полотно мироздания, хлестал ливень – казалось, что кто-то огромный и сильный мечется во гневе и отчаянии, смывая слезами все, что мешает изливаться горю.
А наутро все успокоилось. Остров придумал, как задержать ее у себя. По крайней мере, он готов был попытаться. Ради своей Богини он был готов на все – и свой план начал осуществлять немедленно. Остров повидал за свою долгую жизнь немало, и он знал, что если что-то и может изменить линии судьбы – то это Любовь. У него было мало времени, но все-таки оно было. Он решил стать для нее Островом Любви. Богине нужен был Бог – и Остров уже знал, что он будет делать.
… Она вышла на пляж. Было раннее утро, и пляж еще не успел заполниться людьми. Она опустилась на золотой песок и пропустила его между пальцами.
- Я люблю тебя, мой волшебный Остров, – с нежной улыбкой сказала она. – Мне так хорошо с тобой! Я осталась бы здесь на всю жизнь – если бы это было возможно…
А потом она поднялась и начала танцевать. Ей даже показалось, что она слышит тихую музыку – может, это была музыка волн, а может – ее сердца. Она закрыла глаза, и кружилась, кружилась по золотому песку. Ей казалось, что Остров кружится вместе с ней, и в какой-то момент она даже почувствовала на своей талии его сильные руки, которые повели ее так уверенно, будто они репетировали этот танец всю жизнь. А когда она очнулась от своего наваждения, перед ней стоял молодой мужчина. Он был очень красив. «Красив, как молодой бог», – подумала она. Но «молодой бог» стоял с каким-то странным, растерянным выражением лица, словно пытался что-то вспомнить или стряхнуть остатки сна.
- Я схожу с ума, – сказал он и потряс головой. – Этого не может быть.
Она поняла его – недаром вечерами сидела над учебниками и учила разные языки, которые были в ходу на ее любимых островах.
- Чего не может быть? – улыбнулась она в ответ.
- Вы не поверите… Но сегодня всю ночь я видел вас во сне, – сказал он так искренне, что она сразу поняла – это чистая правда.
- Меня? Мы встречались? – удивилась она.
- Нет! В том-то и дело, что нет. Я только вчера вернулся на остров из деловой поездки. И был уже вечер. Я никого не видел! А сегодня проснулся с рассветом, и мне почему-то захотелось прогуляться по пляжу. И вот – вы…
- И я проснулась с рассветом… И мне тоже захотелось прогуляться по пляжу, пока здесь пусто.
- Когда вы танцевали здесь, я подумал, что вы – Богиня этого острова, – признался мужчина. – Вы здесь живете?
- Нет. Скоро я должна уехать, – ответила она. – Я издалека. Я здесь просто гостила…
- Не может быть, – замотал головой мужчина. – То есть я понимаю, что вы издалека. Но вы должны жить здесь! Не сочтите меня сумасшедшим, но вы и этот остров – как единое целое.
- Я тоже так чувствую, – согласилась она. – Меня не покидает странная мысль, что я здесь уже бывала, и даже жила, и я часто угадываю, что откроется за поворотом.
- Местные легенды говорят, что Остров не может забыть никто, и каждый, кто способен почувствовать его магию, стремится хоть раз вернуться сюда. Даже древние боги время от времени воплощаются в теле простых смертных, чтобы вновь встретиться с Островом.
- Какая красивая легенда, – медленно сказала она. – На вкус – как красное вино, которое подают в кувшинах в кафе нашей гостиницы. И пахнет розами и медом.
- Вы – Богиня, – пристально глядя на нее, сказал мужчина. – Богиня этого острова. Он вас так просто не отпустит.
- Он? Вы имеете в виду – Остров? – похоже, она даже не особенно удивилась.
- Да. И я. Я тоже вас так просто не отпущу, – решительно сказал мужчина.
Скромная серая скорлупка учительницы географии, которую так старательно растворял Остров на протяжении всего ее пребывания, тихо треснула и опала шелухой к ее ногам. На золотом песке стояла Богиня – юная, немного растерянная, только привыкающая к своей новой роли.
Оставшееся до отъезда время она провела со своим новым другом. И он смотрел на нее такими влюбленными глазами, что она действительно чувствовала себя Богиней. Ее друг возил ее по самым чудесным уголкам острова, в которые не попадают обычные туристы, и она все чаще и чаще понимала, что откуда-то знает, помнит эти места. Они плавали в море, и танцевали ночью под крупными южными звездами, и говорили обо всем на свете, и были счастливы, как дети. Или как Боги. Остров ликовал. Его план оправдался! Он сумел стать для нее Островом Любви и очень радовался этому.
А потом наступил день, и она уехала. Но ненадолго! Только уладить свои дела – и сразу вернуться. Ведь Остров не мог долго жить без своей так счастливо обретенной Богини. А Богиня – без Бога.
Наверное, каждый захочет знать, где расположен этот Остров. В этом нет никакого секрета. Он расположен везде! Если в вашем сердце живет Любовь, а помыслы чисты и бескорыстны – вы обязательно попадете на свой Остров. И он вас мгновенно узнает и никуда не отпустит. Потому что у островов тоже есть душа, и каждый из них мечтает стать для кого-нибудь Островом Любви.
Вот и наступил он, первый день нового года, начало рождественской недели, когда небеса раскрываются навстречу людям, и на земле творятся самые невероятные чудеса.
Вечером в одной из обычных городских квартир девушка Катерина, устроившись на диване перед телевизором, с тихой грустью рассматривала большой цветной конверт «Почта Деда Мороза», куда в прошлом году сложила все свои мечты и желания, продуманные и записанные по всем правилам. Настроение ее было совсем не праздничным. По всему выходило, что Дед Мороз ее обошел, и ничего не сбылось. Ни-че-го!!!
Новый год она встретила одна. То есть не одна, конечно, а в компании друзей, но… Ей хотелось бы совсем, совсем по-другому, и именно об этом она просила Деда Мороза в прошлом году. Но вот год кончился, наступил новый, а подарка как не было, так и нет.
- И ведь не сказать, что я плохо себя вела! – с недоумением сообщила Катерина новогодней елке, которую к празднику так тщательно, с любовью нарядила. – Старалась изо всех сил! И заказы посылала по правилам, как в умных книжках написано. В настоящем времени, от первого лица… Тогда почему же все так несправедливо? Где они, подарки? Неужели я не заслужила???
- Заслужила… Не заслужила… — раздался ворчливый голосок из-под елки. – Что ты все торгуешься, как на базаре?
- Ой! – вскрикнула Катерина, роняя конверт. – Что такое?
- Да не кричи ты, ничего страшного, я это, я, твой ангел!
Только тут Катерина заметила, что ангелочек, которого она поставила под елку рядом с Дедом Морозом и Снегурочкой, каким-то образом вспорхнул и теперь сидит на нижней ветке, меланхолично болтая ногами.
- А вы… вы – живой? – испуганно пробормотала Катерина, тараща глаза на ангела.
- Живее всех живых. Только в обычное время не свечусь почем зря. А сейчас – можно. Рождественская неделя!
- Скажите… А я, случаем, не рехнулась?
- Нет, вы только посмотрите на нее, — возмущенно всплеснул маленькими ручками Ангел. – Когда у нее все плохо, и чудес не происходит – сомнений в здравости рассудка не возникает. А когда случилось такое ма-а-а-ленькое чудо – это да, повод для вызова психушки. И что это значит?
- А что это значит? – растерялась Катерина.
- Значит, так и запишем: НЕТ ИСТИННОЙ ВЕРЫ В ЧУДЕСА. Так, робкая надежда… «А вдруг?». Выходит, обыденность тебе куда привычнее и милее.
- Ну так конечно, я же и живу в обычном мире, — стала оправдываться Катерина. – Тут все по накатанной происходит, как положено. Вот и привыкаешь…
- Кем «положено»? Кто это, интересно, так положил? – тут же спросил Ангел. – И кто тебе — лично тебе! – мешает жить в Мире Чудес?
- Это был один из моих заказов Деду Морозу, — схватилась за конверт Катерина. – Вот, просьба №1 – послать в мою жизнь Чудеса.
- Да посылали, — с досадой дернул крылышком Ангел. – Только ты их за Чудеса не сочла. Не разглядела и не приняла.
- Почему???
- Потому что ты смотришь только вперед, куда накатанная дорожка ведет. А все интересности, между прочим, происходят за пределами дорожки, за обочиной. Обочина и есть граница обыденности, если хочешь знать! В общем, пишу: ПРЕДПОЧИТАЕТ ХОДИТЬ ПРОТОРЕННЫМИ ДОРОГАМИ.
- Погодите, что это вы там пишете? – обеспокоилась Катерина.
- Отчет, — охотно пояснил Ангел. – Ты же просьбы Деду Морозу писала? Так я теперь тоже должен отчитаться в Небесной Канцелярии, почему ты подарками недовольна.
- Подарками? Да какие там подарки? – ахнула Катерина. – Если бы хоть что-то сбылось! А так – ну ничего ведь не было!!!
- Да ну? – не поверил Ангел. – А давай-ка по твоим пунктам пробежимся!
- Давайте, — воинственно сказала Катерина, вытряхивая из конверта разноцветные бумажки. – Вот, пункт №2. «Я получаю повышение по службе и занимаю должность старшего менеджера». Не сбылось!
- Формулировка неправильная, — отозвался Ангел. – Если бы ты написала «Я – старший менеджер», тогда – да. А так – ну сама вслушайся! «Я получаю…» Ну вот ты и получаешь… получаешь… получаешь… И еще долго можешь получать.
- Ах, вон оно что? – озадачилась Катерина. – Стало быть, неправильно записано, и в этом все дело?
- Не только, — покачал головой Ангел. – Скажи, кто занял это место?
- Лепехина.
- И что, как ей там?
- По-моему, не очень, — подумав, ответила Катерина. – Она теперь должна первой приходить, последней уходить, за все отвечает, а под Новый год, когда отчеты – так и по выходным на работу выходила. Аж осунулась вся, и муж бунтует.
- Так это, между прочим, и был подарок – сохранили тебя от переутомления и эмоционального выгорания. Лепехина-то покрепче тебя будет, и то… А ты ей все-таки завидуешь? – поинтересовался Ангел.
- Пожалуй, нет. Но… это же такая весомая прибавка к зарплате!
- Ах, так тебе денег надо было? Ну и просила бы увеличения доходов! А то «менеджер, менеджер»…
- А как они увеличатся, если я на старом месте? – не поняла Катерина.
- Да какая тебе разница, как??? Ты ж подарок просишь! П-О-Д-А-Р-О-К! А как мы его оформим, то наша забота, не твоя. Записываю: НЕ ДОВЕРЯЕТ ВЫСШИМ СИЛАМ!
- Ой, ну погодите! – жалобно попросила Катерина. – Ну что вы сразу ябедничать?
- Я не чтобы наябедничать, а чтобы работу над ошибками сделать, — укоризненно сказал Ангел. – В Деде Морозе ты разочаровалась и подарков в этом году просить не стала, но впереди рождественская неделя, и еще не поздно исправить это.. Так вот чтобы на этот раз – как следует.
- А, ну тогда ладно, — успокоилась Катерина. – Насчет доходов я поняла. Теперь дальше…
- Еще не все! – остановил ее Ангел. – А зачем тебе повышенные доходы?
- Ну как??? – озадачилась Катерина. – Для повышения уровня жизни, разумеется.
- А что ты хочешь повысить в своей жизни?
- Я? – глубоко задумалась Катерина. – Да мало ли что! Ну, одеться там, съездить куда-нибудь… Не думала я как-то над этим. Лишних денег-то все равно пока нет!
- А лишних денег и не бывает, — проинформировал Ангел. – Вселенная отпускает ровно столько, сколько нужно для удовлетворения твоих потребностей. А у тебя они более чем скромные! Вот и бюджет выделен соответственный.
- И что же делать? – в который уже раз растерялась Катерина.
- Как «что»? По крайней мере, решить, на что ты хочешь пустить эти «лишние» доходы! И неплохо бы посчитать, сколько денег потребуется для воплощения твоих задумок.
- А если очень много? – усомнилась Катерина.
- Для Вселенной «много» — не категория, — авторитетно заявил Ангел. – Запишу-ка я: НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕБЕ ИЗОБИЛИЕ ВСЕЛЕННОЙ. В ней, между прочим, всем всего хватает, чтоб ты знала.
- Хорошо, буду знать, — пообещала Катерина. – А вот еще… Я писала Деду Морозу свою самую заветную мечту. Как я встречаю самого лучшего мужчину в мире!
- Ну, уж это желание выполнено, причем неоднократно, — деловито сообщил Ангел. – В чем проблема?
- Как??? – опешила Катерина. – Как выполнено? Проверьте, это какая-то ошибка!
- Никакой ошибки. Мужчины были. 365 раз, каждый день по одному лучшему мужчине.
- А…а…а…где же они? – наконец смогла выговорить абсолютно сбитая с толку Катерина.
- Кто где, — пожал плечиками Ангел. – Ты же ни на ком из них не остановилась, не познакомилась, отношений не завела.
- Да я их вообще не видела! – чуть не плача, завопила Катерина. – Ангел, миленький, где они прятались?
- Да нигде они не прятались. Ехали с тобой в автобусе. Обедали в кафе. В магазине рядом продукты выбирали.
- Но откуда же я знала, что они – самые лучшие??? И что, все, что ли? Разве так бывает?
- Каждый мужчина – лучший в мире. По определенным параметрам. А ты не уточняла, какой для тебя будет самым лучшим. Ну вот, мы тебе на выбор и посылали. Стоит записать: МУЖЧИН В УПОР НЕ ВИДИТ И НЕ ЗАМЕЧАЕТ. Потому и одна до сих пор…
- Но пялиться на человека в упор – это невежливо!
- Зато очень вежливо посмотреть открытым взглядом, улыбнуться, перекинуться парой фраз, обменяться телефонами, наконец… А как, по-вашему, еще можно познакомиться???
- Ох, ну как же это я! 365 мужчин – и я ни одного толком и не разглядела! Ну я и дура слепая!
- Это был заказ? – невинно поинтересовался Ангел. — «Дура слепая» — к исполнению?
- Нет! Нет! – испугалась Катерина. – Это я так, просто по привычке…
- Так и запишем: ИМЕЕТ ДУРНУЮ ПРИВЫЧКУ СЕБЯ РУГАТЬ.
- Да что вы все пишете и пишете! Это не работа над ошибками получится, а целая кандидатская диссертация!
- Зато когда защититесь – это же другой статус, другой уровень жизни!
- Да, я вспомнила: у меня там было еще и желание неземной любви! Вот ее-то точно не случилось!
- Вот она-то как раз точно случилась, — возразил Ангел. – Неземная любовь – это по нашей части. Знаешь, как мы тебя весь этот год любили? Сколько раз удержали от опрометчивых поступков? Сколько раз оградили от нежелательных воздействий? Сколько раз подстраховали в критических ситуациях? То, что с тобой за весь год ничего плохого не случилось – наша работа. Да и то, что я здесь на ветке сижу и план кандидатской разрабатываю – разве не говорит о том, что Небеса тебя любят?
- Ну-у-у-у… Если честно, то я весь год в этом сильно сомневалась, — призналась Катерина. – Иногда даже сердилась.
- Выходит, я должен записать: НЕ УМЕЕТ БЫТЬ БЛАГОДАРНОЙ.
- Не пишите! Не пишите! – всполошилась Катерина. – Я же не нарочно, я просто не знала!
- Тем более надо записать, чтобы не забывала, — строго сказал Ангел. – Впереди рождественская неделя, самое волшебное время в году. Любые чудеса возможны в это время. Сейчас ложись спать, а утром найдешь под елкой свой главный подарок. Пока, и счастья тебе в новом году!
- Но я не хочу спать… — начала Катерина, и тут же почувствовала, что очень, очень хочет – буквально веки слипаются.
… Катерина проснулась и не сразу открыла глаза. Там еще оставались волшебные сны, которые она видела ночью – новогодние огни городов с высоты птичьего полета, заснеженные лесные елки, пляшущие зайцы, окно, распахнутое на ночном небосклоне, а в нем ангел, считающий что-то на древних бухгалтерских счетах… Ангел?
Катерина ойкнула, резко открыла глаза и приняла сидячее положение.
- Я же во сне с Ангелом разговаривала! – вспомнила она. – И так ясно, как будто на самом деле!
Она спрыгнула с дивана, где вчера так неожиданно уснула, и подбежала к елке. Ангелочек смирно стоял там, где ему и положено быть, искусная китайская поделка из кристаллического пластика. А рядом с ним… Рядом с ним тот самый конверт «Почта Деда Мороза», который так не оправдал надежд Катерины в прошедшем году.
- Дело прошлое, надо выбросить! – решила Катерина, взяла конверт в руки, и… Оттуда выскользнул листочек мелованной бумаги, на котором затейливой вязью были выведены строки.
- Что это? – изумилась Катерина, поднимая лист.
Она прочитала заголовок: КАНДИДАТСКАЯ ДИССЕРТАЦИЯ. А ниже было написано: Соискатель – КАТЕРИНА. Научный руководитель – Ангел-Хранитель. Ниже лист был расчерчен на две колонки, и в левой были скрупулезно перечислены все ошибки Катерины,
ПРЕДПОЧИТАЕТ ХОДИТЬ ПРОТОРЕННЫМИ ДОРОГАМИ НЕ ДОВЕРЯЕТ ВЫСШИМ СИЛАМ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕБЕ ИЗОБИЛИЕ ВСЕЛЕННОЙ МУЖЧИН В УПОР НЕ ВИДИТ И НЕ ЗАМЕЧАЕТ ИМЕЕТ ДУРНУЮ ПРИВЫЧКУ СЕБЯ РУГАТЬ НЕ УМЕЕТ БЫТЬ БЛАГОДАРНОЙ
- Записал все-таки! – ахнула Катерина. – Ну, Ангел!
Но была и правая часть листа. Она была девственно чистая, и только на верхней строчке был заголовок: ГЛАВЫ ДИССЕРТАЦИИ. А дальше тоже шли цифры.
- Ага! Я догадалась! – сообразила Катерина. – Я должна поставить опыты и попробовать делать все с точностью «до наоборот»! А потом получить результаты и описать, как они получились! Вот это да! Ну и год мне предстоит, интересно-то как!!!
Катерина опустилась на колени перед елкой и нежно прикоснулась к маленькому ангелочку, смирно стоявшему под елкой.
- Я не знаю, приснился ты мне или по-настоящему сидел вчера вечером вот на этой ветке! Но мне это неважно – я хочу верить в чудеса! Хочу и буду! Я сделаю работу над ошибками и напишу кандидатскую диссертацию. И стану кандидатом Волшебных Наук! И у меня впереди целая рождественская неделя, чтобы поблагодарить мир за этот чудесный подарок. Счастливого Рождества!
И ей показалось, что пластиковый ангел на миг стал живым, улыбнулся и помахал ей легким крылышком.
- Благодарю, — шепнула Катерина, прижимая к себе свое будущее Счастье.
Отрывок из новой книги «Подарок судьбы» (очень мужская сказка)
Я – зверь. Я – убегаю. За мной по пятам вот уже который день идет она. Охотница.
Я бегу по лесу, петляя и заметая следы. Я не хочу быть пойманным. А Она не хочет, чтобы я ушел. Это – соревнование, тут уж кто кого. Победит тот, кто окажется быстрее, выносливее и, конечно, хитрее.
Иногда мне удается от нее оторваться, она на какое-то время теряет след, и тогда я отдыхаю и кормлюсь. Но она очень хорошая охотница. Нет, не так. ОЧЕНЬ ХОРОШАЯ ОХОТНИЦА. Да, Охотница с большой буквы. Она не отступится. Если только потеряет след. Или увидит другую, более лакомую добычу. Но я не отвлекаюсь на пустые надежды. Я бегу.
Вскоре я опять чую ее запах и понимаю, что она снова идет по следу. Она пахнет приятно, но это – обманка. Вернее, приманка. Этот запах как поводок, он тянет и влечет. Но я – опытный зверь, я знаю, что бывает с теми, кто покупается. Он идет на запах, вдыхая его, наслаждаясь им, туда, где в засаде сидит какая-нибудь Охотница. Запах дурманит, притупляет нюх, сбивает с толку, заставляет терять голову. Если ты попался – считай, все. Рано или поздно она молниеносным движением накинет на тебя аркан – и тогда все. Ты на поводке. На тебя наденут специальный ошейник, и ты перестанешь быть Зверем. С этого момента ты – домашнее животное. Может быть, даже скотина.
Домашним животным быть плохо. Тебя станут кормить по расписанию, приучать к разным штукам – выполнять команды, знать место, ходить на коротком поводке и даже не мечтать о свободе. Свобода – табу. Тобой станут хвастаться как трофеем перед другими Охотницами. Тебя будут холить и лелеять, чтобы твой экстерьер не попортился – иначе твоя ценность снизится, и Охотнице перестанут завидовать. А \они этого не любят. Они ценят свой труд, ту энергию, которую они вложили в выслеживание, преследование и поимку. Да и экипировка для такой охоты стоит немало, и поддержание должной физической формы тоже. Так что если тебя поймали – они считают, что ты должен «отбить» вложения. Иногда на это уходит вся твоя жизнь. Если, конечно, не удастся сбежать и снова уйти в вольные леса.
Так что лучше не попадаться, и я бегу. Ухожу от погони. Расслабляться нельзя: я знаю, что она не отстанет. Если только ей встретится зверюга получше, а таких мало. Я понимаю, почему она так упорно охотится именно на меня – я породистый зверь, достойный представитель своего вида: я сильный и большой, у меня крепкие ноги, мощный торс и богатая шкура, таким трофеем можно будет гордиться всю жизнь.
Старые самцы рассказывают, что однажды плененный уже никогда не будет прежним. Это – существо второго сорта. В его крови навсегда останется память о тех унижениях и ограничениях, которые ему пришлось пережить, и эта память передастся его потомству. Так что «чистые» самки будут его избегать. Они предпочтут вольного, себе подстать. Того, кто не носил ошейник и не ходил на поводке. Так что я бегу.
Надо быть внимательным. Охотницы серьезно готовятся к погоне. Они в совершенстве владеют знанием леса, умеют читать следы, у них есть множество всяких приспособлений для поимки зверя. Капканы, силки, манки, хитроумные ловушки, вырытые ямы, иногда даже ядовитые стрелы. Нет, нет, насмерть вас не убьет – так, временно парализует. Ровно настолько, чтобы догнать и заарканить. Да, в сленге Охотниц есть такое выражение – «заарканить». «Она его заарканила» — значит, еще один дикий зверь не смог уйти. Попался… Но я не попадусь.
Самое плохое – если ей удастся обойти тебя лесом и встать на пути, перекрыв тропу. Тогда самое главное – не смотреть на нее. Куда угодно, только не на нее. Никто не знает, как они это делают, а только вид Охотницы может полностью лишить Зверя воли. Лес его знает, почему… В мире много того, что не надо понимать, а следует просто знать и учитывать. Это как раз тот случай. Не смотреть – и все. А посмотреть-то тянет… Все непонятное и нездешнее привлекает, тем более – Охотницы. Ведь дикие звери, встречаясь на тропе, всегда смотрят друг другу в глаза. Это – честно. Но только не в случае с Охотницами. Это другой вид, и они играют по своим правилам.
Еще надо уметь отключать слух. Голос Охотницы – это страшно. Нет, не так. Это приятно, но это может стать последним приятным воспоминанием в твоей вольной жизни. Охотницы умеют, используя голос, загипнотизировать и увести за собой куда угодно, и ты вспомнишь о том, кто ты есть, только когда уже будет безнадежно поздно.
Иногда – к счастью, редко! – Охотницам помогают их подруги. В основном, как загонщицы. Это если надо загнать зверя в ловушку или яму. Но коллективно они не охотятся никогда, только поодиночке. Одна Охотница – один Зверь. Это ее добыча, и других она не подпустит. Впрочем, бывает, что одного и того же Зверя одновременно облюбовали несколько Охотниц. Тогда одна надежда – что они обнаружат друг друга и передерутся за добычу. Это – выигранное время, а значит – шанс.
В короткие моменты отдыха я мечтаю о том, как однажды весной услышу призывный запах самки. Я пойду на запах и скоро увижу Ее. У нее будут большие влажные глаза, стройное сильное тело и гордая посадка головы. Она покосится на меня, но никак не выкажет своей заинтересованности. Она, как и я, дитя Леса, и живет по его законам. Она никогда не будет охотиться на самца, потому что рождена свободной. Она будет ждать, пока лучшие самцы не соберутся, чтобы померяться силой и доказать свое право обладать ею. И когда выявится, кто лучший, она благосклонно посмотрит на него, и станет понятно – она выбрала. И неважно, что с точки зрения других ее выбор может быть сомнителен, его все равно никто не оспорит – самке виднее, кто может сталь лучшим отцом для ее потомства. У нее инстинкт.
Я знаю, что это однажды случится и со мной. И после меня в Лесу останутся мои отпрыски – красивые зверята с золотистыми искорками в глазах, и в их генетической памяти не будет ничего записано об арканах, ошейниках, командах и неволе. Никогда. Ни за что!
Эта мысль придает мне силы, и я мчусь напролом сквозь непроходимую чащу, через овраги и буреломы, переплываю речки и взлетаю на косогоры.
Ты не догонишь меня, Охотница. Тебе не сделать меня своей добычей, своим выставочным трофеем. Я убегаю. И да поможет мне Лес!
Дата: Понедельник, 16.01.2012, 15:44 | Сообщение # 38
Сообщений: 1352
Статус: Медитирует
ЗЛЫДНЯ
Поселилась во мне Злыдня. Нет, так-то я белая и пушистая, родители меня как следует воспитали: все пойму, всех прощу, где надо – смолчу, обиду – проглочу. В общем, плюшевый зайчик, а не женщина! И откуда эта Злыдня объявилась – ума не приложу?!
Только вот стала я замечать, что иногда мне хочется заорать во всю глотку, высказать все, что наболело, шмякнуть, плюнуть и растоптать. Так меня, понимаете ли, все раздражать стало…
С утра встанешь – и сразу уже раздражаешься. Муж что-то речитативом бубнит, сын басит, свекровь третьим голосом подпевает, и всем чего-то от меня нужно – такая вот опера. На работу придешь – целый хор: сплошное жужжание, что почем да кто кого, и так до 18.00. С работы вернешься – муж по телевизору спортивный канал смотрит, стадион гудит, муж вслух комментирует… Сын музыку свою включит – «ды-дынц, ды-дынц», все мозги выносит. Свекровь вся такая приторно-ядовитая, как крысиный яд, ни слова без подковырки, кукует и кукует, только года мне в минус идут…
И ведь что характерно – раньше я как-то со всем этим жила, и ничего. А тут вдруг стала Злыдня из меня вылезать. Поднимет голову – и подстрекает меня на неадекватные действия. Ну, например, запустить в телевизор вазой – и чтобы оба вдребезги! Или налить в стереосистему водички и посмотреть, как она потом свое «ды-дынц» делать будет. А на работе карантин объявить, чтобы все марлевые повязки надели и хоть немного помолчали. А еще лучше – гранатой запулить, чтобы уж наверняка. Это не я, это Злыдня мне такое нашептывает… И понимаю, что держусь я уже из последних сил, вот-вот начну все это в жизнь воплощать.
Злыдни я боюсь. Каждый раз, как она вылезает, я начинаю ее мысленно обратно запихивать и коленкой утрамбовывать, чтобы не дай Бог, никто не подумал, что Злыдня – это я. Но, конечно, не всегда получается. Иной раз сорвусь и кааак наору! Прямо до истерики. На работе, конечно, я себе крайне редко такое позволяю, когда уж совсем край, а вот дома иной раз не сдержусь. И сама потом удивляюсь: повод-то обычно бывает какой-нибудь мелочный, яйца выеденного не стоящий, а вот как понесет меня – так и не остановишь. А потом сама себя поедом ем, потому что стыдно, и чувство вины гложет. А семейство мое словно чувствует – начинают во мне эту самую вину подогревать и раздувать, так что я потом себя и правда начинаю Злыдней чувствовать. Хотя она – не я!!! Я же хорошая, добрая по натуре, если бы не Злыдня – я бы никогда такого себе не позволила, а она вот провоцирует…
И вот однажды после очередного срыва сижу я в гордом одиночестве и размышляю, как бы эту Злыдню в себе изничтожить. Чтобы не было ее вообще, чтобы не мешала мне быть белой и пушистой, окружающих собою радовать. Интересно, где во мне эта Злыдня сидит и как бы ее оттуда выковырять?
И тут случайно глянула я в зеркало, а там – о господи! – вроде я, а вроде и не я. Такая дамочка востроносая, с прищуренным глазом, с улыбочкой на один бок, будто что-то ехидное сказать хочет.
- Это еще что такое? – ахнула я. – Неужто галлюцинация?
- Нет, — говорит, — не галлюцинация я, а твоя любимая Злыдня, прошу любить и жаловать. Ты меня хотела выковырять – ну так я не стала дожидаться, сама объявилась.
- Ах, вот как! – говорю, — стало быть, ты и есть та сущность, что мне жизнь отравляет и в глазах общественности мое реноме по полу валяет. И откуда ты взялась, такая наглючая да агрессивная, и кто тебе разрешил во мне поселиться?
А она мне в ответ:
- Здравствуйте-подвиньтесь! Да я тут вообще с рождения прописана, потому как я – твоя неотъемлемая часть и имею полное право на самовыражение.
- Очень, — говорю, — здорово! Ты, значит, самовыражаешься, а мне расхлебывай? А то, что меня из-за тебя Злыдней за глаза зовут – это как вообще? Думаешь, приятно? Я ж не такая!
- Такая-такая, — расхохоталась Злыдня мне прямо в лицо. – Люди зря не скажут! Поскольку ты меня не замечала, подавляла, дышать мне не давала, я и разрослась. Специально, чтоб заметили!
- Да уж куда больше-то, тебя не заметишь, как же! – отвечаю я. – И чего тебе надобно, неотъемлемая часть?
- Мне – ничего, — и плечиками эдак пожала, — а вот тебе, как я понимаю, порою хочется разнести все вокруг вдребезги пополам, уничтожить, с землей сровнять и на этом месте новое построить. Можешь не возражать, я ж – твоя жиличка и про тебя все знаю.
Конечно, я ей хотела выдать по первое число, что, мол, нет, ни о чем таком я не мечтаю, а потом думаю: «А чего врать? Так-то Злыдня близко к правде оказалась, порою хочется мне все на слом пустить и начать жизнь с чистого листа».
- А не получится, — скалит зубы она. – Я-то никуда не денусь, с тобой останусь, значит, и по новой у тебя все так же пойдет. Неправильное решение!
- А какое правильное?
- С этого бы и начала, — говорит Злыдня. – Я ж, как и ты, тоже не вредная, а вовсе белая и пушистая. Ежели со мной по-хорошему, так я со всей душой отвечу и разъясню, зачем я тебе нужна и почему такая большая стала.
- Да? Ну, не могу сказать, что я тебе так уж и поверила, но послушаю со всем вниманием. Будь добра, расскажи!
- Сначала-то я была Здоровой Злостью, маленькой такой, компактной. Она каждому от природы выдается, чтобы сигнализировать о неудобствах. Разозлился на что-нибудь или на кого-нибудь – значит, неудобно тебе, некомфортно, надо меры срочно принимать. Как только положение изменилось – я сразу калачиком сворачиваюсь и засыпаю. А с чего тебе злиться, если все хорошо? Ну, а если ты не услышала, не увидела, хорошо себе не сделала – уж не обессудь. Ты в раздражении, а я им питаюсь. Для меня раздражение, что для тебя драже – раздуваюсь, как на дрожжах. А когда меня слишком много становится, ты меня уже так просто не задвинешь – я тебя сильнее становлюсь. И я из Здоровой Злости перерождаюсь в Нездоровее Самолюбие. Извини, ничего не поделаешь, природа моя такая.
- И я заметила, что ты из-под контроля выходишь, — кивнула я. – Раньше-то я тебя подавить запросто могла, а теперь вот срываюсь. Ругаю себя потом, а ничего поделать не могу – словно взрывает меня изнутри!
- Это я такая необъятная и всепоглощающая стала, вот наружу и прошусь, — объясняет мне Злыдня. – И не думай, что меня это радует. А просто работа у меня такая, и должна я ее честно выполнять.
- Ага! Тебе – работа, а мне – полная хана! – говорю ей я. – Меня это тоже не радует. А нельзя сделать так, чтобы и тебе, и мне снова радостно было?
- Отчего нельзя? – отвечает моя Злыдня. – Можно! Если ты меня на диету посадишь, перестанешь меня раздражением пичкать, так я быстро похудею и слова стану миниатюрной, буду спать себе в уголке и сладкие сны видеть.
- А как же мне не раздражаться? – опечалилась я. – Целыми днями все эти «ды-дынц», «бу-бу», «жу-жу», «ку-ку», «гоооол!». Знаешь, как достает?
- Мне ли не знать, — ухмыляется Злыдня. – А только кроме тебя никто ситуацию не разрулит и к общему знаменателю не приведет. Давай, коллега, самоопределяйся.
- Так у них же тоже право на самоопределение есть? Мне только и остается – молчать, пыхтеть и злиться.
- «И злиться» – «излиться», — подсказывает мне Злыдня. – Ты не копи раздражение, а сразу изливай его в доступной форме. Чтобы мне меньше досталось!
- Да ты что! – испугалась я. – Ну как я свекрови скажу, что она – змея из семейства пресмыкающихся? В смысле, что сынок ее, а мой муж, перед ней всю жизнь пресмыкается, и я вместе с ним. Она меня тогда совсем заглотит!
- А ты в глаза и не говори, ты возьми чистый лист бумаги, да на него и излей весь свой гнев. А потом сожжешь и пепел по ветру развеешь. Считай, и освободилась!
- Ну, свекровь – ладно. А остальные?
- И с остальными так же. Тебе что, бумаги жалко?
- Да не жалко. Заведу я такой гроссбух, назову его «Гневник». Ну, как «Дневник», только от слова «гнев». И писать в нем буду свои претензии. Как тебе идейка?
- Хорошая идейка, — одобрила Злыдня. – А потом выдрала лист, пожамкала его от души, и сожги его. Излила душу-то, считай, гнев свое и отполыхал.
- Только это что же получается? – спохватилась я. – Ведь если снаружи ничего не поменяется, я только и буду, что Гневник свой вести. Каждый день что-нибудь да случается! Я ж не могу телевизор выбросить, сыну музыку запретить, а свекрови рот заткнуть?
- Им – не можешь, а вот себе – за милую душу, — подсказывает Злыдня. – Да и с ними как-нибудь договориться можно. Подумай, ты ж умная!
- Слушай, а разве злость – это хорошо? Хотя бы и здоровая? Злиться – неправильно, неприлично и неестественно, — засомневалась я.
- Все, что в тебе есть – Богом дано. Вот себя гнобить, гнев внутри копить – точно неприлично и неестественно.
- А «гнобить» и «гнев» — не родственные слова, случаем? – спрашиваю.
- Еще какие родственные, — охотно подтвердила Злыдня. – Почему гнобить-то начинают? Да потому что не принимают что-то в этом мире, отрицают, видеть не хотят! Гнев поднимается – зачем оно существует? И неважно, вовне или внутри себя, главное, что гневаются: как, мол, природа такое уродство допустила? А в природе уродства и вовсе нет, в ней все целесообразно и на пользу человеку придумано!
- Ладно, вроде, дело ты говоришь, попробую, — согласилась я. – Так и так надо что-то делать, а то я скоро кусаться начну, а то и вовсе кого загрызу. Благодарю за советы!
- Всегда пожалуйста, лишь бы только обращалась, — отвечает Злыдня. – А то пока ты меня видеть не желаешь, я ж ничего полезного до тебя донести не могу, сама понимаешь.
В общем, Злыдня оказалась не такой уж и Злыдней – даже мне понравилось с ней беседовать. Резковатая, зато энергичная и волевая – как раз то, чего мне, белой и пушистой, по жизни не хватает. Проговорили мы с ней в тот вечер долго, я даже о своем чувстве вины как-то забыла. И наметили мы план действий, которые я стала в жизнь воплощать.
Первым делом я приобрела для себя в аптеке «беруши», а в «Электронике» — MP3-плейер. Закачала туда музыку, которая мне нравится, сунула наушник в ухо – хорошо! Апробировала на работе – никакого «жу-жу-жу», сплошной релакс и нирвана! К меня работоспособность в разы повысилась, и не устала ни капельки. Это потому что не раздражалась, а пребывала в полном душевном равновесии.
А домой я притащила с работы гроссбух, написала маркером крупно «ГНЕВНИК», устроилась на диване, приспособила беруши и стала изливаться. Уж излилась так излилась, все всем сказала, что раньше не решалась! А перед сном сбегала на улицу и за гаражами костерок небольшой развела из скомканных листов. Штук 10 их получилось, хорошо горели! Даже поплясала вокруг немного!
И так мне все это понравилось, что я осмелела и сделала следующий шаг. Приобрела две пары наушников, самых навороченных, одни сыну, другие – мужу. Вручила им подарочки и объяснила, что шум очень мне жить мешает, так что ни на чем не настаиваю, но прошу по возможности обеспечить дома покой и тишину. Они удивились очень, с чего это я вдруг, но подарки приняли и даже использовать начали. Дома стало куда тише, никаких «ды-дынц» и «шайбу, шайбу!».
Со свекровью – с той посложнее оказалось. Но у нас с ней отношения простыми никогда не были, так что я и не удивилась. А сделала я в конце концов вот что: подарила ей тоже МР3-плейер, куда закачала в аудио-формате сначала ее любимого Зощенко, чтобы хитро завлечь, а следом Зеланда и Синельникова. И так свекровь увлеклась этим делом, что ее не видно ее и не слышно стало! А потом начала свекровь с нами знаниями полученными делиться. И ядовитости у нее поубавилось – просто на удивление! Видать, ее личная Злыдня тоже села на диету, перестала драже раздражения подпитываться. Смотрю я на нее и думаю: «Вот ведь чудеса какие, оказывается. Нам и поговорить есть о чем, и во мнениях мы в целом сходимся!». Так что ее Злыдня меня больше не гнобит…
А моя-то уж давно обратно превратилась в Здоровую Злость, свернулась калачиком и почивает себе мирно. А как только я почувствую, что она голову приподымает – сразу реагирую, не жду, когда она проснется и расти станет.
А вот записи в «Гневник» я делаю все реже и реже. Просто повода нет!
Так что спасибо моей Злыдне, я снова белая и пушистая и ужасно себе нравлюсь. И в жизни у меня теперь снова все просто замечательно.
А вы со своей Злыдней уже подружились? Если нет – то очень советую! И вам хорошо, и для окружающих безопасно, и все счастливы. А быть счастливым – уж точно прилично и естественно! И самое главное – целесообразно!
Маринка водить машину не умела. Да и зачем ей? За рулем всегда муж, ее дело – штурманское, вовремя сказать, куда ехать надо. Так и распределялись у них роли, пока не случилась авария.
Да нет, так-то ее муж хорошо водил машину, нарушений не допускал. Не на дороге случилась авария, а в жизни. Вдруг начались у них в отношениях какие-то неполадки. Ну, словно как в машине бывает – не то карбюратор барахлит, не то резина поизносилась. Стала как-то их семейная машина то тормозить, то пробуксовывать, то дергаться на ровном месте. А потом и вовсе встала как вкопанная. Как будто бензин кончился!
Маринкин муж объявил ей, что все, мол, прошла любовь, пришла рутина, надоело все, и он уходит. Навсегда. К маме. Такая вот авария.
Маринка просто остолбенела и впала в ступор. Как так – «к маме»? Почему уходит? Ведь столько лет вместе прожили, вроде все хорошо было, и достаток, и деток вырастили, и дорога впереди виделась ясной, накатанной. И все жизненные ухабы-рытвины они до сих пор как-то преодолевали, а теперь вот на тебе – «прошла любовь». Ну как так?
Ну конечно, Маринка попыталась что-то сделать. Поговорить, объясниться, может, изменить что-то. Ну, как на другой бензин перейти, что ли? Или тюнинг сделать… Но ничего из этого не вышло: муж ее не слушал и стал уже вещи свои к маме перевозить. Решил твердо, стало быть, поменять семейную машину на что-то более современное.
У Маринки просто руки опустились. Если бы у него другая женщина появилась – еще хоть как-то понятно было бы. В женских журналах всегда множество советов есть, «как Его удержать», «как отвадить разлучницу», и все такое прочее, что можно было бы в жизни применить. А тут – «к маме»… Мама его Маринку никогда не жаловала, все губы поджимала. Так что не союзник она, и ни в одном журнале советов не найдешь, как быть в таком вот случае. Все, конец. Авария! Транспортное средство восстановлению не подлежит…
В общем, ушел муж. И машину забрал. А Маринка и не возражала – она же все равно водить не умеет, на что ей машина, зачем?
Вот так и гараж опустел, и семейное гнездышко. Бродит Маринка целыми днями из угла в угол и не знает, чем заняться. Готовить не надо, стирать тоже, хлопот поубавилось, и ехать не на чем, да и некуда. Дети уже взрослые и самостоятельные, у них своя жизнь. А Маринка осталась, как говорится, без руля и без ветрил. И уже подумывала, что ей самой на свалку пора, но тут…
От скуки и отчаяния полезла она в Интернет, зашла на какой-то женский сайт и описала свою беду. Так, мол, и так, осталась одна, вся в непонятках. Вроде жили-не тужили, муж за рулем, я при нем штурманом, а теперь ни руля, ни мужа. И как из этой ситуации выруливать – совершенно непонятно.
На ее крик души много кто откликнулся. Но советы они давали какие-то невнятные: кто советовал наказать, кто отомстить, кто забыть… А вот один совет ей в душу запал. Уж очень он выделялся из общей массы.
БЕЗ РУЛЯ НЕ РАЗРУЛИШЬ. СРОЧНО НУЖНО ПРИОБРЕСТИ РУЛЬ! – вот такой был совет.
И ник у этого пользователя было необычный. Птицефея Симороновна – вот как ее звали. Маринка сразу представила себе эдакую полную деревенскую бабуську, птичницу в третьем поколении, носительницу опыта и народной мудрости. Ясное дело, Маринка сразу ей написала, и завязалось у них общение.
- А где же мне руль взять? Машина-то у мужа, — написала она.
- Известно где. Иди в автомобильные магазины и присматривай. Да сразу не покупай, повыбирай сначала.
Маринка в таких магазинах сроду не бывала. Это потому что ни в рулях, ни в прочих автомобильных деталях не разбиралась – все муж приобретал. А тут собралась и пошла. Ой, глаза у нее просто разбежались! С только всяких штуковин непонятных, железяк всяких… Но она честно все осмотрела аж в трех автомобильных магазинах. Вернулась домой и пишет:
- Рулей много, и все разные. А как свой выбрать?
- А каким тебе рулить приятнее будет? Тот и бери. Руль, он ведь как родной мужчина. Он тебе нравиться должен, тогда сладится у вас.
- А может, какой подешевле? – спрашивает Маринка.
- А ты что, на дешевых мужиков разве западаешь? – отвечает ей Сипороновна. – Не экономь на себе, дорогая. Жизнью рулить – это тебе не двухколесным самокатом управлять. Какой руль, такая и жизнь!
- Это точно, — вздохнула Маринка, махнула рукой и купила себе самый красивый руль. Дорогой – страсть, но зато он ей нравился. Ну нравился – и все тут! Продавец пытался ей какие-то вопросы задавать, но она ничего не поняла и наврала ему, что в подарок покупает. Ну, он и отстал, а ей только того и надо. Пришлось такси взять – а то с рулем в общественном транспорте ехать было как-то неловко.
- Ага, — пролепетала Маринка, молясь, чтобы он не стал еще вопросы задавать. А то ей и сказать-то нечего. Но он и не задавал, только посматривал уважительно всю дорогу.
- Купила. И что теперь? – просигналила она Птицефее.
- А теперь начинай рулить потихоньку, — отписала та. – Можешь ситуации разруливать, можешь вираж заложить, можешь поворот судьбы сделать. Только осторожно! Потренируйся сначала. Ты ж водитель начинающий…
Маринка сама себе удивляется – ну что за ерундой тетка занимается? – но рулит. Уж очень он приятно в руки ложится, руль-то… Такой солидный, но не тяжелый совсем. Как тут и был, как будто она с рулем родилась.
- А как ситуации разруливают? – это она Птицефее пишет.
- А ты что, машину не водишь? Надо бы научиться, — отвечает ей Симороновна. – А то когда рулишь, как Бог на душу положит, тогда и аварии случаются.
Маринка подумала – и записалась на курсы вождения. А чего ей делать ,времени свободного куча, да и наличие руля в доме как-то мотивирует…
Поначалу боялась ужасно, но инструктор ей попался толковый, знающий, он все ее комплексы как-то обошел и первичные навыки вождения дал. А Маринке вдруг показалось, что она и раньше рулить умела. Конечно, дома-то уже натренировалась со своей игрушкой. Инструктор Маринку хвалил, говорил, что способная. А ей-то как приятно было!
Ездить Маринке понравилось, и рулить тоже. Дома со своим рулем тренируется, а в автошколе – с настоящим. И так уже ей хочется, чтобы и у нее своя машинка была! Ведь скоро она уже права получит, а где их применять? Не в трамвае же?
- Ой, как я хотела бы авто-леди стать! – набирает она в переписке.
- Так в чем же дело?
- Так и денег нет, и права еще не получила.
- А ты не жди! Иди, присматривай себе машину, а дома бери свой руль и рули по направлению к ней. Поняла?
- Поняла. А что, подействует?
- А ты об этом не думай, ты просто рули! – советует Птицефея.
Маринка поехала на авторынок, где с рук машины продают. Ходит, машины рассматривает, с продавцами общается. Маринка ученицей старательной была, много что полезного от инструктора почерпнула. Теперь она уже могла поговорить на их языке, кое-что понимала. Но вот так взять и купить машину самостоятельно – нет, это ей пока боязно было.
Одна машинка ей сильно понравилась, просто до ужаса! Маленькая такая, синего цвета «металлик», на жука похожая. Стоила она не то чтобы много, но и немало. Таких денег у Маринки не было.
- Присмотрела одну. Очень понравилось. Только купить я ее не смогу, денег нет, — призналась она Симороновне.
- Денег нет у тебя в голове, а в мире их предостаточно. Набери ка в «Поиске» симорон-деньги, и начинай их приманивать.
- А симорон – это кто?
- Это мой папа. По совместительству и мама, — отвечает Птицефея. — Ты не спрашивай, ты делай!
Набрала Маринка эти слова – а по такому запросу столько всяких материалов обозначилось! Она читает – и ей смешно: ну как такая чепуха может деньги приманивать??? Но решила попробовать – чем черт не шутит???
И что вы думаете? Заработало! Стали деньги к Маринке слетаться, как птички к кормушке.
- А вдруг машинку раньше купят, чем я деньги соберу? – спрашивает она Птицефею.
- А ты рули, рули! Вырулишь как раз в нужное место и в нужное время! Есть у Симорона такая присказка: «Нас устроит любой результат. Особенно другой!». Ты его на вооружение возьми, и увидишь, как жить легче станет!
- Ох, дела! – дивится Маринка, но все инструкции выполняет. Про аварию свою и не вспоминает – не до этого ей, ведь столько сделать надо!
И как раз когда она права получила, вскоре у нее день рождения случился, ей как раз 45 стукнуло. Все ее детки приехали и подарок сделали. Вскладчину.
- Ты у нас мама и бабушка современная, вождение вот освоила, молодец просто, гордимся тобою! Мы тут посовещались и решили, что тебе машина нужна. А это наш скромный первый взнос на будущую машину!
И конвертик ей вручили. Маринка после прикинула, своих добавила и взяла кредит – теперь на все хватает. Только вот как бы проверить, насколько машинка ей подходит? Новых аварий в своей жизни она не хотела.
- А я руль с собой возьму! – решила Маринка. – Будет мне и талисманом, и консультантом.
И поехала прямо с рулем! Смотрит, стоит она, родимая, ее дожидается. А продает ее мужчина, такой немолодой уже, приятный во всех отношениях.
- Ох, я смотрю, вы со своим рулем, — восхитился он. – А откуда вы знаете, что он к этой марке подойдет?
- А это как Золушкина туфелька, — пошутила она. – Не подойдет – другой машинке примерим.
- Первый раз вижу женщину, которая к рулю машину подбирает, — удивился мужчина. – Какая вы… оригинальная! А вы сами водите? Может, хотите тест-драйв произвести?
- Обязательно хочу, — обрадовалась Маринка. – А то нам ведь с ней долго жить придется.
Хозяина, конечно, на пассажирское сиденье пригласила. Вот поездили они по окрестностям авторынка, он еще больше изумился:
- Да вы водите просто как ас! Никогда не думал, что женщины так с машиной сливаться могут. Наверное, большой опыт за рулем?
- Большой, ох, большой! – засмеялась Маринка. – Ни дня без руления.
В общем, машинке Маринка тоже понравилась, и решили они узаконить свои отношения и жить вместе. А дальше они с хозяином отправились документы оформлять. Оказалось, что это он старую машинку продает, а сам себе новую купил – большую, серебристую. И домой они отправились уже на двух автомобилях, каждый на своем. А хозяин бывший так Маринкой увлекся, что пообещал ей подарить все запчасти к ее машинке просто так, из хорошего расположения. Для этого они телефонами обменялись и о встрече договорились.
А потом случилось такое. Едет однажды Маринка на своем синем чуде, жизни радуется. На работе оклад повысили и премию дали, вечером – свидание намечено с тем самым мужчиной, у кого она машину купила, мотор работает – как кошка мурлычет, все у Маринки хорошо! Недаром говоря, что в 45 – баба ягодка опять, особенно если у нее в голове симоронский ветерок веет. Его еще Ветром Перемен можно смело назвать, кто симоронить пробовал – тот знает.
И тут на перекрестке рядом с ней в соседнем ряду – кто бы вы думали? Муж ее бывший. На той самой знакомой машине, что до их жизненной аварии общей была. Муж ее тоже увидел и аж рот открыл. И на лице его такое выражение, словно он привидение узрел. Конечно, разве после таких аварий, что у них случилась, женщины могут ТАК выглядеть? Нет, они обычно увядают, опускают руки, доживают себе тихо свой век на воспоминаниях о минувшем счастье… Внуков нянчат да пенсии ждут. А тут… И эта супер-пупер-авто-леди – его бывшая??? Не может быть! Все это промелькнуло на его лице, как кадры на кинопленке.
А Маринка ему улыбнулась, помахала, дождалась зеленого – и рванула туда, в новую жизнь, где перед ней открыто сто дорог, и все новые и интересные, и главное, что она сама за рулем, и едет не туда, куда везут, а туда, куда хочется!
Дата: Понедельник, 06.02.2012, 17:49 | Сообщение # 43
Сообщений: 1352
Статус: Медитирует
ОПЫТНЫЙ КРОЛИК
Кролики бывают опытные, неопытные и подопытные. Если неопытный кролик не хочет усваивать уроки жизни, он рано или поздно становится подопытным. Я быстро учусь и никогда не повторяю прежних ошибок, поэтому прямо вам скажу: я – Очень Опытный Кролик.
Я живу в Лесу уже давно и много что повидал, а потому охотно делюсь опытом с неопытными. Передаю, стало быть, мудрость веков. Но у них дырявые корзинки, и, как правило, пока они скачут туда-сюда, вся мудрость оказывается рассеянной и разбросанной по лесным тропинкам-полянкам. Ну, на то они и неопытные. Это уж им решать, стать впоследствии опытными или подопытными…
Наш Лес – одно из многих мест, заселенных всякой живностью. Слева от нас – Болото, справа – Поля, еще подальше есть Озеро, а в другой стороне, за буграми – Забугория, ну и другие Леса, конечно. У меня много приятелей из разных мест, с которыми я люблю при встрече поболтать «за жизнь». После этих разговоров я всегда прихожу к выводу, что везде одно и то же, и наш Лес ничем не хуже других местностей.
Жить в Лесу сложно, но можно. Если быть начеку и следовать писаным и неписаным законам, то можно обеспечить себе очень даже сносное существование. Я, например, своим вполне доволен.
Главный в нашем лесу – Медведь. Правитель он толковый, худо-бедно, а Лес наш постоянно улучшает и обустраивает, и нам, кроликам, жить дает. Хотя многие и ропщут, что задавили, мол, кроликов совсем, но это неправда. Опытные кролики приспособились, неопытные чаще сами в толпе давятся, а подопытные… Ну, это разговор особый.
Дело в том, что подопытные кролики на все покупаются. Они-то думают, что это они покупают, ха-ха, наивные! Нет, все с точностью «до наоборот». Да если бы только кролики!
Вот вчера бегу я по своим делам, вижу – Коза суетится, блеет на весь лес, а Козел ревет, как скаженный, и рогами какую-то штуковину колошматит – только треск стоит. Спрашиваю, чего, мол, случилось? А Коза мне сквозь слезы:
- Этот козел баян растоптал!
- Какой такой баян? Откуда? Вы ж, вроде, не по музыкальной части?
- А я его на распродаже купила, со скидкой! А он меня обревел всяко разно, копытом по башке треснул и баян порушил. Козел, он и есть козел!
Вот, спрашивается, на фига козе баян? Играть на нем несподручно – копыта же, больше он в хозяйстве ни для чего не пригоден… Так что я Козла очень даже понимаю!
Другой случай. Встречаю Зайца – он мне дальним родственником приходится. Волочет штуковину какую-то, я сначала и не понял, что. Тяжело ему, пыхтит, отдувается. Спрашиваю:
- Привет, кум! Что это у тебя?
- Стоп-сигнал, — говорит.
- А зачем зайцу стоп-сигнал???
- Да тут такое дело: если приобретешь 9 штуковин, то 10-я – в подарок. Ну, я приобрел, а это, стало быть, подарок и есть.
- А чего приобрел-то?
- Да много чего: Калоши резиновые, стремянку складную, пароварку электрическую…
- Заяц, ты чего??? У нас же в Лесу электричество только в виде молний наблюдается, да и то, когда гроза! Зачем тебе все это?
- Так говорю же, чтоб подарок получить! А так видишь – вот, стоп-сигнал, новенький! То-то Зайчиха обрадуется!
Ладно, думаю. Может, Зайчиху, когда она муженьку грозу с молниями устроит, этот стоп-сигнал остановит от прямого членовредительства. Ладно, их дело. Сам виноват, в случае чего, пусть со стремянки калошами отбивается. А я вот дальше поскачу.
А за поворотом – вижу, Лиса, и возле нее группа кроликов. По всему – неопытные. А Лиса вся ласковая такая, красноречивая, прямо соловьем заливается. Ну, я поближе – тоже послушать. А, ясно, чего это братцы-кролики уши-то развесили. Ведь речь идет о морковке, а морковка для кролика – это тема всегда актуальная, ведь мы преимущественно ее в пищу употребляем. Только вот интересно, что Лиса может нового про морковку сказать?
- Новейшие разработки Забугорных ученых доказали, что морковка, которая тут у нас в ходу – неправильная. Недостаточно в ней витаминов и минералов для поддержания жизни среднестатистического кролика. Все Забурорские кролики уже давно перешли на «Морковку-Лайф». В переводе – «жизнь». Поэтому у них там, в Забугории, кролики и живут богаче, и скачут резвее, и плодятся активнее. Будете регулярно употреблять «Морковку-Лайф» — и вы сподобитесь.
- Ах! – хором выдохнули неопытные от таких невероятных перспектив.
- А в чем ее отличие? – робко спросил один из соискателей.
- Отличие кардинальное, вы даже удивитесь, — еще пуще запела Лиса. – Вот морковка фиолетовая, а вот зеленая, и еще в диагональную полосочку, а вот и вовсе в виде порошка. Если принимать ее строго по схеме и без перерывов, так скоро вы все тут будете бодрые и счастливые, как забугорские собратья.
- Ах! – в очередной раз восхитились кролики. – Какая красивая морковка, особенно та, что в полосочку!
- А скажи-ка, Лиса, — спрашиваю, — как это наши отцы и деды ели обычную морковку и при этом оставались бодрыми и счастливыми без всяких забугорных разработок?
- А это потому что экология другая была, — вывернулась хитромудрая Лиса. – Тогда-то и трава росла зеленее, и солнышко светило ярче, и Лес был другой, и кролики пожирнее были…
Во-во… Вот тут я верю, поскольку знаю, что все Лисы за счет крольчатины и живут. Они морковку не уважают – ни отечественную, ни забугорскую.
- А в какую же цену твоя «Морковка Жизни» будет?
- Цена соответствует качеству, — быстро говорит Лиса. – Вот тут у нас гибкая система скидок. Если вы покупаете весь комплект прямо сейчас, то это вам обойдется ровно в 2 раза дешевле, чем когда-нибудь потом.
- Ах! – опять залопотали кролики. – В два раза, подумать только! Надо пользоваться случаем, а то потом переплачивать придется!
- А если вы приведете ко мне каждый по другу, и он тоже что-нибудь купит, то вам еще часть денег вернется, в виде вознаграждения, — продолжает соблазнять Лиса. – Так что вы еще и зарабатывать на этом сможете!
Тут кролики совсем как с ума посходили, задрожали, запрыгали, даже друг друга отталкивать стали.
- Слышь, Лиса! А чем это морковку твою поливали, что она фиолетовая да зеленая стала? – спрашиваю. – Небось, пищевые красители и добавки? А это разве полезно для лесных жителей?
- Слушай, ты, опытный! – говорит мне Лиса так тихонько, сквозь зубы. – Скачи отседова, не мешай мне бизнес делать! Чем надо, тем и поливали, тебя не спросили!
- Братцы-кролики, вас обманывают, вам фуфло впарить хотят! – заявляю я. – Морковка, она и в Африке морковка, какую земля родит, такая и полезная!
Но куда там, не слушают меня кролики, уже выгоду в уме подсчитывают, аж глаза косят от умственного напряжения…
Ну, мое дело предупредить, я и предупредил. А дальше пусть сами думают, куда им – в подопытные или в обратном направлении. А я в эти игры не играю, мне фиолетовая морковка дюже подозрительной кажется, не говоря уж о порошковой… На мне опыты ставить – нет уж, увольте! А то так недолго и самому в какой-нибудь другой цвет перекраситься, а оно мне надо? Фигушки вам, я у себя один, запасного не выдадут!
Скачу дальше – тут мне поперек дороги выплывает Удав. Весь такой важный, красивый, откормленный, лоснится аж. И глаза такие ласковые-ласковые, как у отца родного. Ну, я не шибко-то испугался – наш Медведь порядок блюдет, просто так, за здорово живешь, Удавам кроликов хавать строго-настрого заказано. Но вот обходным маневром – можно. Так что все равно надо быть настороже, держать ушки на макушке.
- Какое шшшастье, что вы пришшшли в нашшш «Удав-банк», — радостно зашипел Удав, как будто не кролика, а сына блудного встретил после долгой разлуки. – Только у нас самые выгодные кредиты под совершшшенно ничтошшшные проценты, вы и не заметите…
Ага, как же! Знаю я их. И ведь не врет, только не договаривает! И не заметишь, как они своими процентами тебя за горло возьмут – и не пикнешь. Их «Удав-банк» у нас в Лесу «Удавкой» кличут, и за дело, между прочим…
- Я, Удав, к тебе в банк ни ногой, — отвечаю. – И в мыслях не было. Посторонись, освободи дорогу!
- А зря ни ногой-то, ты запусти такую мысль, — продолжает шелестеть Удав. – Вот у тебя норка небольшшшая, а семейство все растет и растет. Детям шшшилье надо? Внукам надо? Нашшш «Удав-банк» предлагает жилищщщные кредиты с рассрочкой на 20 лет…
- Не надо нам, — мотаю головой. – Мы уж лучше подкопим, и так как-нибудь…
- А чего жжждать? – шипит Удав. – Пока это вы ещщще накопите… А тут шшшразу заселяться можжжно… Жжживите на жжждоровье…
- Какое уж тут здоровье, ежели сплошная кабала? Такое жилье вдвое дороже встанет, — говорю я. – Нет уж, нет уж, мы уж так уж как-нибудь…
- Это вы прошшшшто ушшштали, — переменил тактику Удав. – Вам бы попутешшшествовать… Вожжжьмите туришшштический кредит… На Озера… Или дажжже в Забугорию…
А у самого кончик хвоста так и подрагивает, так и напрягается в нетерпении. Уж очень ему хочется меня за горло взять, да только я кролик тертый.
- Спасибо, спасибо, тут подумать надо, с семейством посоветоваться, пойду я, удачи вашему «Удав-банку», если что, так сразу же, а пока прощевайте…
И я одним прыжком – в сторону, и по травке, по травке, обогнул Удава и был таков. Нужны мне его кредиты, как же… Я тут дикарем на Озерах был, познакомился с тамошней Жабой, так она мне тоже порассказала – ужас сплошной, не захочешь туда и путешествовать. Там пришлых гостей тоже на всякую всячину разводят, да так умело! Какой-то Щуке зонтик умудрились навязать. Ну зачем Щуке зонтик, ежели она всю жизнь под водой проводит? И вот ведь вроде рыба мудрая, не пескарь какой-нибудь, а повелась, купилась… Над ней потом все Озеро хохотало, и до нас вот этот анекдот докатился! Нет, ну их, эти Озера, да еще с кредитом. И «Удав-банк» мне даром не нужен. Когда чего очень хочется, так я или подкоплю, или у других зверей взаймы возьму – оно себя окупает, куда дешевле получается, чем в их «Удавке». И без залога опять же. Они ведь в залог душу берут, если что – ам, и нет кролика, слопают и не подавятся.
Бегу дальше, смотрю по сторонам. Вон, сороки трещат-заливаются:
- Вкладывайте ваши сбережения в Дупло! Дупло – надежный гарант ваших вкладов! За 10 орешков через год вы получите 12!
Ага… То, что сейчас стоит 10 орешков, уже через пару месяцев будет стоить 12, через полгода – 15, а через год… Кто же его знает, сколько оно будет стоить через год? Но уж никак не меньше, чем 12… Так что смысла в таком вложении вроде бы и нет, а вот несут же, вкладывают…
Тут навстречу мне Еж – деловой такой, спешит, топочет короткими ножками, яблоки на иголках несет. Видать, запасы на зиму делает. Я обрадовался: мы с ним приятельствуем, и я его крепко уважаю. Очень опытный Еж!
- Здорово, Кролик!
- Здорово, Еж! Как оно?
- Оно нас, мы его, пока что дружеская ничья. А ты как?
- Бегаю, наблюдаю. Скажи мне, друг, от чего это у нас в Лесу народец так поглупел? Уж водят их за нос, водят, обманывают-облапошивают, а им все невдомек!
- Наверное, от фиолетовой морковки, — захихикал Еж. – Ее же каким-нибудь «оглупином» и поливают. Это и ежу понятно!
- Чего ж они такие доверчивые-то? – посетовал я.
- Естественный отбор, — предположил Еж. – Глупые вымрут, умные – как мы с тобой! – останутся. И потомство наше останется, потому как наш опыт успеет перенять. Тем более что мы с тобой твердо знаем, как выглядят природная морковка и настоящие яблоки. И где взять, тоже знаем.
- А им кто мешает?
- Дык за ней же бегать надо, далеко, опасно. Я вон за яблочками тоже не ближний свет куда топал, в сад пришлось наведаться. Шевелиться надо – а им лень. Вот им всякие Лисы с доставкой на дом и приносят вредную чепуху. «Новейшие разработки», ха! Еще надо подумать, кто и зачем их разработал, заместо природного-то материала!
- А я еще думаю, тут в халяве дело, — ответил я. – Как услышат слова «бесплатно» или «со скидкой», так готовы гнилушку болотную купить! Халява – это, друг, заманчиво.
- Это и ежу понятно, — вздохнул он. – Эх, не тот уже Лес, не тот… Помнишь, как раньше-то хорошо было? Все свое, родное, натуральное… И звери жили дружно, не в пример теперешему…
- Да ладно, не преувеличивай, — говорю ему я. – И тогда был естественный отбор, и Лисы, Удавы и прочие хищники – тоже наблюдались. Только народ лесной тогда был… поумнее, что ли. Посмекалистее. Осторожность соблюдал. А теперь все какие-то беспечные и до приобретений алчные. У иного в норе уж и не пролезть толком, все покупками завалено. Если между этим всем пробираться, то времени куча уходит, когда жить-то?
- Ну, нам с тобой это не грозит, — засмеялся Еж. – Мы-то – опытные!
И отправились мы каждый своей дорогой. Я скачу и думаю – на фига козе баян, зайцу стоп-сигнал, а щуке зонтик? На кой вкусную, сочную, сладкую и полезную оранжевую морковку во все цвета радуги перекрашивать и в порошки превращать? Зачем голову в пасть удаву по собственной воле совать?
Нееет, наверное, пора мне за дело браться! Буду выпускать Лесную Газету. Так и назову ее – «Опытный Кролик». Буду им, неопытным, на мозги капать, пока они все в подопытных не превратились. Глядишь, кто и задумается. А материала у меня – на три кроличьих жизни хватит. А то и на пять! Так что, пожалуй, будет это семейный издательский бизнес, дети мои (а они ооочень умненькие крольчатки!), дело продолжат. Буду делиться собственным опытом выживания в Лесу.
А что это мне новые возможности и горизонты открывает, а также дополнительные источники дохода – так это и ежу понятно! И зачем мне «Удав-банк», если у меня и лапы быстрые, и мозги ясные, и ушки торчком, и нюх отменный, и хвостик всегда по ветру? В будущее я смотрю с оптимизмом, потому что сам себе голова. И главное – на ошибках я учусь и никогда их больше не повторяю.
Ведь только так в нашем лесу и можно не выживать, а жить! На Медведя-то, как говорится, надейся, да сам не плошай. Чего и вам от души советую!
Дед Склероз был не только забывчивым, но и рассеянным. Мало того, что он часто забывал, кто он, зачем он и куда он идет, так еще и мысли у него все время расползались кто куда: одни в облаках витали, другие в темных закоулках памяти потерялись, третьи между собой перепутались, а многие так и вообще до конца додуманы не были и болтались между небом и землей, как воздушные шарики. А еще Дед Склероз постоянно забывал, где он живет, и поэтому все время забредал куда не надо – то есть в чужие тела.
Надо отметить, что в каждом теле кто-нибудь живет, какая-нибудь Душа – тела для того и созданы.
Для того, чтобы поддерживать связи между Душой и Телом, существует Разум, а все вместе это называется «Организм». Если все они между собой дружат, то и человеку в теле живется очень даже хорошо. А вот если что-нибудь разладилось, то плохо. «Еле-еле душа в теле» — это когда настолько связь между Душой, Разумом и Телом потеряна, что просто жить не хочется. Или не можется…
Так вот, у женщины по имени Светлана как раз то самое и наблюдалось – «еле-еле душа в теле». Светлана заболела. Это потому что в ее тело нечаянно забрел рассеянный Склероз, да и заблудился. Бродит туда-сюда, а выхода никак не найдет. И Света тоже выхода из этой ситуации никак не найдет, потому что врачи говорят: «Это болезнь неизлечимая, лекарствами ее можно только притормозить, а вот вылечить – пока не знаем как. Уж больно она по организму вашему рассеялась – то тут, то там проявляется, и никак ее не поймаешь».
И впрямь: как ее поймаешь, если Дед Склероз то в руки Светины забредет, то в ноги, то по позвоночнику пройдется, то по сосудам шастает, то в голову вступит, то в сердце стучится? Он-то по своей рассеянности не помнит, откуда вышел, куда направляется, где уже был, а где не был. А иной раз ему вдруг мнится, что Светино тело – и вовсе его обитель, и он тут полновластный хозяин, только вот непонятно, куда вся прислуга подевалась?
А Светлана не поймет, что такое с ней происходит: то мурашки какие-то по телу бегают, то конечности дрожать начинают, то язык вдруг заплетается, то координация движений в полный беспорядок приходит. Какой уж тут порядок, когда в доме два хозяина, причем один – совершенно рассеянный и очень забывчивый?
Но надо сказать, что Дед Склероз не случайно в Светланином теле задержался. Дело в том, что ему время от времени казалось, что он тут и всегда жил. Это потому что Света была чем-то на него похожа. У нее Разум, Тело и Душа жили каждый сам по себе. Душа просит одного, Разум думает другое, а Тело чувствует третье, и мысли часто недодуманными до конца остаются, а так, в обрывках каких-то, а в результате получается полная внутренняя рассеянность и никакой целостности. Не удивительно, что Склероз себя там как дома почувствовал…
У Светланы от таких событий внутри совсем нестабильно стало – и настроение поминутно меняется, и физическое состояние – то почти совсем хорошо, то плохо так, что хоть святых выноси. Только она в кучу себя соберет и здоровью обрадуется – тут Дед Склероз топает на трясущихся ногах: «Иде это я? Кто я? Зачем я тута? Иде я нахожуся? Куды идтить-то?», а у Светы от его кукования и брожения опять полный хаос внутри и «еле-еле душа в теле»…
Только Светлане такое положение дел не нравилось. Не хотелось ей болеть, хотелось здоровой быть. Потому что женщина она была еще вполне молодая, и мечтала жизни радоваться, детей вырастить и при этом обузой им не стать на старости лет. Но вот что делать и как быть – она и придумать не могла. Мало того что сама свое тело плохо ощущает, так еще и Дед Склероз ей сосредоточиться мешает…
Вы вот думаете, почему когда человек болен, то говорится «он себя плохо чувствует»? Да потому что он все здоровые чувства в себе заглушил и перестал слышать сигналы тела! А между тем оно, прежде чем заболеть, всегда нам знаки подает, только вот мы их не всегда слышим. И в таком случае рано или поздно к нам приходит болезнь.
Светлане повезло: в одной умной книжке наткнулась она на совет:
«Если вы хотите исцелиться от любого недуга, первым делом примите на себя ответственность за то, что впустили его в себя, потому что, кроме вас, ворота в ваш Организм никто не откроет».
Свете этот совет очень в душу запал – и она не откладывая, пока мысли не рассеялись, тут же приняла на себя ответственность. Искренне так, без самооправданий и отмазок.
Второй совет был:
«Попросите у своего Тела прощения, что не распознали его сигналов вовремя и пропустили развитие болезни».
И это Светлана сделала – попросила прощения.
Дальше вот что было написано:
«А теперь отключите Разум, загляните в Душу и спросите у своего Тела, что вы можете для него сделать прямо сейчас, чтобы началось постепенное исцеление?».
Вот хорошо советовать – «отключите Разум»! А как его отключить, если он всегда включен, и рубильник давно заржавел? А в Душу как заглянешь, если это субстанция нематериальная и, по некоторым данным, даже несуществующая?
Но и тут книга не подкачала, дала инструкцию:
«Чтобы научиться отключать Разум и наладить контакт с Душой, надо на время умереть – то есть уйти в Черное Безмолвие».
Светлана, когда такое прочитала, и правда чуть не умерла, только от страха: это какой же умник советует с помощью смерти от болезней лечиться? Да как раз болезни к ней и ведут, и никто умирать вовсе не хочет. Что за чушь собачья? Но когда она дальше стала читать, все быстро разъяснилось: авторы вовсе не то в виду имели, не настоящую смерть, а «понарошечную». И уходить в Черное Безмолвие оказалось проще простого.
«Обеспечьте себе полное уединение. Удалите на время родственников и домашних животных. Отключите все телефоны, телевизор, радио, компьютер. Поставьте рядом, в пределах досягаемости, бутылку с чистой питьевой водой и тарелочку с простой пищей. Можно орехи, кусочки сыра или фруктов, хлеб или сухарики. На глаза наденьте удобную непроницаемую повязку. Сядьте или лягте так, как вам удобно. И начинайте слушать тишину. Сначала внешнюю, потом внутреннюю, потом опять внешнюю и вновь внутреннюю. Какими звуками наполнена тишина? Снаружи это могут быть отдаленные голоса или звуки моторов, жужжание мухи или капанье воды. А внутри – звуки вашего дыхания, биение сердца, шум крови в венах и артериях… Наблюдайте, прислушивайтесь! И не торопитесь – у вас впереди вечность!».
На этом месте Светлана остановилась, чтобы дух перевести. Как-то сразу эта рекомендация у нее тревогу вызвала: как же вот она бросит все и сядет тишину слушать, а как же жизнь, дела домашние, заботы и хлопоты? Что же, это все так без Светланы и будет проходить?
Но в книге и на это ответ имелся:
«Если вам кажется, что болезнь вас рано или поздно до смерти замучает, так вы не мучайтесь, а встретьтесь с ней заранее в Черном Безмолвии и поговорите по душам, может, она от вас и так отстанет».
Света не очень поняла, о ком тут речь идет и с кем встретиться надо – с Болезнью или со Смертью, а потом решила, что раз «и так отстанет», то неважно – и то хорошо, и другое.
«Если будут мысли какие одолевать – не гоните их, а додумывайте до конца. Они потому и лезут в голову, чтобы их додумали, тогда они сами уйдут. Если тело устанет – поменяйте позу и продолжайте безмолвствовать. Если спать потянет – не сопротивляйтесь, поспите. Если в туалет захотите – не снимайте повязку, по стеночке и на ощупь, авось дома не заблудитесь».
«Ой, хорошо-то как! – обрадовалась Света. – А то я вот медитировать пробовала, а там везде надо, чтобы в голове ни одной мысли не было, а у меня не получается, лезут и лезут, как тараканы!». Так что ей очень понравилась, что думать можно и даже нужно.
И еще вот что прочитала:
«Там, внутри себя, в Черном Безмолвии, рано или поздно вы услышите Внутренний Голос, даже если раньше никогда его не слышали. Может, он к вам в виде озарения придет, или в виде надписи, а может, просто словами. Пугаться не надо: это вы, наконец-то, себя услышали. Потому что этим голосом ваше Высшее Я разговаривает. Вот тут-то и спросите, чем вы своему Телу такой урон нанесли, что в него болезнь вошла? А можете и напрямую к Телу обратиться – оно вам или через Голос ответит, или знак какой подаст».
Собственно, на этом техника Черного Безмолвия и исчерпывалась. Дальше было написано только вот что:
«Пребывать в Черном Безмолвии нужно достаточно долго. Для начала можно один час, потом увеличить до трех, потом до целого дня. А если уж сумеете на три дня в Черное Безмолвие уйти, то ждут вам подарки неописуемые и сокровища несметные. Потому как В Черном Безмолвии сойдутся ваши Душа, Тело и Разум, и почувствуете вы единение небывалое, которое и называется Исцеление».
И последний совет в этой книжке такой был:
«Не забудьте каждый день, утром и вечером, благодарить свое Тело за то, что оно такое умное, Разум за то, что он такой гибкий, Душу за то, что она такая чуткая, весь Организм за то, что он такой целостный, а себя за то, что вы так хорошо Организмом руководите».
Светлане, конечно, сразу не поверилось, что исцеления такими странными методами можно достичь. Она больше в лекарства верила и в разные медицинские процедуры. Но как вспомогательное средство – отчего не попробовать?
И вот стала Светлана Черное Безмолвие практиковать. Сначала на один час повязку на глаза надела – вроде ничего, выдержала. Потом на три часа – и тоже получилось. Голосов никаких не слышала, но отдохнуть от суеты-маеты очень хорошо удалось. А потом на целый день всех домашних выпроводила и устроила себе Большое Черное Безмолвие. И вот тут-то оно и случилось!!!
Она долго сидела и слушала тишину, уж и счет времени потеряла. И вдруг представилось Свете, что внутри нее зажегся огонек – ну, вроде как фонарик какой… Все ближе, ближе… А потом видит – это и не фонарик вовсе, а зрачок огромного глаза, который сам по себе в темноте возник. И такой из него свет, что Черное Безмолвие в сияющее превратилось. И вроде как говорит этот Глаз:
- Зовут меня Всевидящее Око. Если задашь интересный вопрос – так и быть, отвечу. А если неинтересный – не обессудь, промолчу.
Свелана думает: какой же вопрос для нее самый интересный? И придумала:
- Скажи, Всевидящее Око, что сейчас мой Рассеянный Склероз делает?
- По телу твоему бродит, везде зарубки оставляет. Потому как заблудился он и выхода не видит.
- А как бы ему этот выход показать?
- А ты сама выход видишь?
- Нет, не вижу, — ему Света говорит.
- А как же ты выход покажешь, если сама не знаешь, где он?
- Ну ты-то Око всевидящее, вот и подскажи мне, где он есть!
- Он там, где и вход.
- А вход где?
- А вход – это Врата. Когда в человеке Разум, Душа и Тело едины, они собою эти врата и образуют. Крепко друг за друга держатся, от бед оберегают, напасти не пускают. А как только их триумвират нарушится, так сразу Врата приоткрываются, а в тяжелых случаях и вовсе рассыпаются. И в них кто угодно пролезть может, не только Склероз.
- Отчего же мои Врата распахнулись, Рассеянный Склероз пропустили?
- А они меж собой перессорились. Вот и забрел к тебе Дед Склероз, рассеянный да забывчивый, и бродит с тех пор то там, то сям, сам себе не рад…
- А чего ж они перессорились?
- Так бывает, когда все начинают разного желать. А почему бы тебе их не спросить?
Светлана и думает: а действительно, почему нет? И спрашивает:
- Разум, почему ты с Душой и Телом поссорился?
- Потому что я им говорю, что надо делать и как мы жить должны, а они не хотят!
- Душа, а тебя что не устраивало?
- Да твой Разум замучил уже, «надо» да «должны», а если мне это не по душе? Никакого удовольствия! Вот я и перестала к нему прислушиваться!
- Тело, а ты почему не слушаешься?
- А пока они там между собой препираются, я само по себе живу, как получится. Да мне при таком раскладе болеть выгоднее, можно сесть или лечь и вообще ничего не делать. Пусть сначала между собой договорятся, а потом и я подтянусь!
- Вон оно что, — поразилась Света. – А я и не знала, что во мне такие распри идут…
- И не узнала бы, если бы в Черное Безмолвие не ушла, — подсказывает Душа. – Только так Разум на время придержать удалось, а то у тебя мыслей в голове целый табун, так что они и душу затоптали, и чувства задавили. Давай уже, делай что-нибудь, а то у меня временами появляется желание отлететь и не вернуться.
- Не надо, не отлетай! – испугалась Света. – Я все сделаю! Я же не знала, почему я такая душевно подавленная. А оно вон что оказалось! Получается, Разум неправильные команды отдает!
- А что Разум, что Разум? – вмешался тот. – Кто мной командовать должен? Хозяйка! А если ты меня не чистишь, мысли не упорядочиваешь, я тоже сам по себе живу, как разумею.
- Живешь неразумно, о душе не вспоминаешь, а больше всех страдаю я, — заключило Тело. – Не мудрено, что к тебе такие гости незваные захаживают и всем нам жизнь портят…
- Простите меня, — покаялась Свелана. – Я очень хочу все исправить. Скажите мне только, что делать надо, чтобы Рассеянный Склероз мое тело покинул.
- Надо ему дорогу обозначить, — подсказало Тело. – Маячки поставить, чтобы он по ним шел-шел, да постепенно весь и вышел.
- От скле-роза – склеить розы, — пропела Душа.
- Не поняла?
- Ты видела, как из лепестков роз создают картины? Из множества лепестков получается цельный образ. Познай себя, каждый свой лепесток! И склей воедино, и получится дивный цветок, который и есть ты!
- Узнай, какая ты разная, сколько в тебе разных субличностей. Но есть один центр – это твое Высшее Я, оно Личность твою определяет, и руководит всеми остальными. Установи с ним контакт, отдай ему бразды правления. А то что все я да я? – посоветовал Разум.
- Слушай меня! Координируй меня, изучи и полюби каждую свою мышцу, каждый орган! – сказало Тело. – Для этого столько способов есть — холодные обливания, йога, самомассаж… И не разбрасывайся – а то ты сама рассеянная становишься, как твой Склероз.
- Уходи регулярно в Черное Безмолвие, и я буду приходить и давать тебе советы, — пообещало Всевидящее Око.
- Мы тебе все поможем, ты нам только указания вовремя давай! – уверили ее Душа, Тело и Разум. – Врачи и лекарства – это хорошо, но причина-то не в них, а в тебе!
- Я уже приняла ответственность на себя, — ответила Светлана. – А теперь и осознанные действия предприму. Надо починить Ворота, прогнать Склероз и больше его никогда не пускать. Слышишь, Склероз? Не переживай, недолго тебе блуждать осталось! Мы тебя отсюда выведем!
- Ась? Чегось? Никак люди объявились? – отозвался Склероз. – Вроде Голос слышу… Ну, слава Богу! Наконец-то!
- Кстати, о розах, — вспомнила Светлана. – Что-то мне захотелось купить букет роз и сотворить из них картину. Будем тренироваться в создании цельного образа!
- Я – за! – отозвалось Тело.
- Умное решение! – одобрил Разум.
- Это мне по душе! – обрадовалась Душа.
- Ну вот, мы уже заодно, а значит, Исцеление не за горами! – радостно сказала Светлана, Душа которой пела, в теле расцветали невиданные цветы, а голове так прямо просветление вышло.
А ее Разум, Тело и Душа уже дружно слились воедино, образовав Врата, над которыми сиял свет Всевидящего Ока, и Рассеянный Склероз, неуверенно щурясь, пошел на этот маячок и стал медленно, но верно, пробираться к выходу.
Однажды девочка, которая любила мечтать, встретилась с Феей. Где? Ну конечно, во сне! Ведь мечтательным девочкам снятся чудесные, волшебные сны!
Фея и девочка вместе летали, кружились в хороводе с бабочками, зажигали звезды, прыгали с облачка на облачко, хохотали и веселились. А когда ночь подошла к концу, и пора было просыпаться, девочка очень огорчилась – ей так понравилась фейская жизнь! И Фее тоже было жалко расставаться с девочкой. Она внимательно посмотрела на нее и увидела, что у девочки чистая душа, светлая головка, хрустальное сердце, в котором очень много Любви, и огромное желание помогать людям. А еще увидела, что у нее очень нежная и ранимая душа. Фея знала, что с такой душой очень легко летать, мечтать и витать в облаках, но очень, очень трудно жить в грубых земных энергиях.
- Знаешь что, дитя мое? – проговорила она. – Хочешь отправиться со мной в мою Волшебную Страну? Пожалуй, я могла бы взять тебя с собой и сделать своей ученицей. У тебя есть все задатки для этого.
- Извините, я не могу, — с сожалением сказала девочка. – У меня тут есть мама и папа, и друзья, кошка Мася и плюшевый медвежонок Бум. Я их очень люблю, и они меня тоже. Они будут скучать без меня, а я – без них.
- Ты права, малышка, — согласилась Фея. – У тебя доброе сердце. Тебе никак нельзя их бросать. Но мне все-таки хочется сделать для тебя что-то хорошее. Знаешь что? Пожалуй, я хочу подарить тебе одну вещь. На память о нашей встрече!
И Фея достала из складок своего розового плаща Хрустальный Шар.
- Что это? – прошептала девочка, завороженно глядя на эту волшебную вещицу.
- Это футляр. Вместилище для твоей души! Хрустальные стенки шара не задержат ни одного лучика ее света, но в то же время не дадут никому ее поранить или обидеть. Это мой Дар тебе, маленькая Фея!
- Благодарю вас, — и девочка без колебаний протянула руки, чтобы принять Дар. – Я никогда, никогда не забуду этот сон.
- И я тебя не забуду, маленькое солнышко! Может быть, мы когда-нибудь еще встретимся. Но если и не встретимся – все равно ты вырастешь и станешь Феей! Я это просто чувствую. А мой Дар тебе в этом поможет.
Наутро девочка проснулась и увидела, что рядом с ней на подушке лежит Хрустальный Шар, а в нем… в нем нежно светится-переливается что-то очень легкое, воздушное и волшебное. Теперь ее душа в чудесном футляре, подаренном Феей, сияла всеми гранями, и это могли видеть даже те, кто ходил по земле и никогда не танцевал с феями.
Такого шара ни у кого не было, и, конечно же, все хотели его посмотреть. А девочка была совсем не жадная – она разрешала и посмотреть, и даже дотронуться. Ей казалось, что такой необычный Дар не должен принадлежать одной ей, всем должно достаться хоть по капельке волшебства.
Шли годы, девочка росла и превратилась сначала в хрупкого, как тростинка, подростка, а потом и в прелестную девушку. Хрустальный шар придавал ей особенное очарование – ведь он все время поворачивался разными гранями, и поэтому девушка казалась то нежной, то задумчивой, то веселой, то грустной, то озорной, то строгой, и это просто завораживало людей. На нее хотелось смотреть и смотреть, как дети могут часами смотреть в окошечко калейдоскопа, бесконечно меняющего свои узоры. К тому же девушка сохранила все свои лучшие качества, которые когда-то так понравились Фее: она по-прежнему была доброй, отзывчивой, всегда готовой прийти на помощь.
Только вот Шар… Шар стал постепенно тускнеть. Дело в том, что теперь у нее было гораздо больше знакомых, и это были уже не дети, а вполне взрослые люди, и они все хотели прикоснуться к ее Дару, к ее хрустальному сокровищу. Она по-прежнему не прятала Хрустальный Шар от людей, ведь разве можно прятать Свет, если он так нужен людям?
Но следует сказать, что, к сожалению, годам к двадцати большинство людей уже теряет свою детскую чистоту. И когда они прикасались к Хрустальному Шару, порою на нем оставались и нехорошие следы – от горьких обид и тайной зависти, от сальных рук и грязных мыслей, и еще много разных следов.
Девушка пыталась чистить футляр, протирать его, но Хрустальный Шар – штука тонкая, нежная, иные следы с него стереть очень и очень трудно. Есть, конечно, у Фей определенные приемы – но наша девушка все-таки не была настоящей Феей и еще многого не знала.
И вот ее шар стал тускнеть и терять былую яркость. Его поверхность, когда-то гладкая и сияющая, вдруг стала выглядеть матовой и шероховатой. И люди стали просить приоткрыть футляр, чтобы посмотреть, что там, внутри. Девушка и это позволяла, хотя что-то ей подсказывало, что лучше бы этого не делать. Ведь каждый раз, открывая футляр, она обнажала свою Душу, а она, как мы помним, была очень тонкая и слишком ранимая.
И вот через какое-то время она поняла, что что-то не так. Она стала быстро уставать, ей все чаще хотелось запереться в своей комнате и побыть одной, ее стали одолевать сомнения. Ей по-прежнему хотелось всем помочь, всех обогреть, но порою на это просто не было сил. Иногда в голову даже закрадывались пугающие мысли – ей вдруг казалось, что она перестает любить людей. И тогда ей становилось страшно, но что с этим всем делать, она не знала.
И вот однажды она взяла в руки Хрустальный Шар, в котором хранилась ее душа и поразилась – какой он стал невзрачный. Нет, конечно, там, внутри, все так же ярко сиял свет ее души, но вот наружу пробивались только отдельные лучики. Вся поверхность словно запылилась, и это было очень грустно видеть.
- Может быть, вынуть душу из Хрустального Шара, и пусть будет так, без защиты? – вслух подумала она. Но тут же сама испугалась этой мысли. Вся ее душа воспротивилась – ведь если мы отвергаем такие Дары, из нашей жизни навсегда уходит волшебство, и она становится серой и скучной.
- Нет! – решительно сказала она. – Фея говорила, что у меня задатки. Значит, я должна их развивать и сама стать Феей. Тогда я узнаю, почему потускнел мой Хрустальный Шар и как вновь сделать его ясным и прозрачным.
И девушка начала действовать. Как? Об этом долго рассказывать. Скажем только, что чистое намерение, в которое вложена энергия, обязательно приводит к цели. Так случилось и с нашей девушкой. В ее жизни вновь возникла… Фея! Нет, не та, с которой она встречалась во сне. Совсем другая.
Пока девочка росла, Мир Фей и наша Земля сблизились, и теперь Фей можно было встретить не только в снах. Некоторые из них явились на Землю, чтобы передавать людям знания о том, как сделать мир чище и добрее.
Эта самая новая Фея была Феей Сказок. Она собирала вокруг себя всех, кто обладал чистой душой и мечтал наполнить мир чудесами. Она обучала их разным фейским премудростям и учила, как гореть, не сгорая, и освещать путь другим, не теряясь во мраке.
Сказочная Фея своим зорким взглядом увидела Хрустальный Шар и озабоченно спросила:
- Детка, что я вижу? Ты уже однажды встречалась с Феей? Этот Дар ни с чем не спутаешь! Он волшебный!
- Я знаю, — сказала девушка. – Я получила его, когда была совсем маленькой. Фея подарила мне Хрустальный Шар, но забыла рассказать, как им правильно пользоваться и как за ним ухаживать. И теперь он вот такой…
- Она не забыла, — покачала головой Фея Сказок. – Она не стала этого делать, потому что иначе у тебя не случилось бы повода искать Знаний. А так – ты искала пути, ты нашла, и вот ты здесь, и я знаю, что тебе нужно.
- Что же?
- Понять, как это работает. До сих пор это было для тебя красивой игрушкой, подаренной Волшебным Созданием. Теперь и ты должна стать Волшебным Созданием, чтобы дарить другим такие же игрушки. У тебя есть для этого все задатки!
- Вот и та Фея мне то же самое говорила, — обрадовалась девушка. – Я готова учиться столько, сколько потребуется.
- Что ж, я вижу, что ты действительно готова. Ты будешь прилежной ученицей, я знаю.
И девушка начала учиться у Феи Сказок всему, что та умела сама. Фея щедро делилась своими Знаниями, и девушка старалась не пропустить ни одной крупинки. Но Хрустальный Шар все так же оставался тусклым, хотя внутри сияние заполнило его до отказа.
И вот обучение подошло к концу. Девушка была немного удручена: она надеялась, что в процессе обучения ее Дар преобразится, но этого не случилось. Ну что ж… Значит, не судьба.
И тут Фея Сказок подошла к ней и ласково спросила:
- Что ты сейчас чувствуешь, девочка? Загляни к себе в душу!
Девушка честно заглянула к себе в душу и сказала:
- Я испытываю огромную благодарность к вам, за все то, чему вы меня научили. К моим новым подругам, которые тоже стали Феями. И к себе – за то, что я все-таки сделала это. Я испытываю очень большую радость от того, что теперь я тоже Фея. И немного грусти, потому что я там и не поняла, что случилось с моим Хрустальным Шаром и как это поправить.
- Ну что ж, я расскажу. Думаю, это будет полезно для всех.
И она поведала Феям следующее:
- Вы попали ко мне не случайно. У каждой из вас имеется Дар. У кого-то это Хрустальный Шар, у кого-то – Заветное Слово, а у кого-то – Счастливая Родинка на теле. Не важно, как он выглядит, важно, что вам нужно его беречь. Ведь это вместилище вашей Силы, волшебный талисман, который не предназначен для чужих рук. Дары нужно хранить там, где их не коснется ни дурной глаз, ни злое слово.
- Но ведь свет моей души заключен в Хрустальном Шаре! – воскликнула девушка. – Неужели я должна спрятать его от мира и пользоваться только сама?
- Нет, конечно же, нет! Но все вы должны запомнить одну важную премудрость: нельзя только брать, не возвращая, и отдавать, не восполняя. Неся и даря свой свет людям, вы просто обязаны принимать от них что-то взамен. Я не знаю, в чем будет выражена их Благодарность – но это и не важно. Главное, что она должна быть, а вы должны научиться принимать ее с радостью и открытой душой! Именно она шлифует и чистит поверхность ваших Талисманов и наполняет их Силой! И тогда наступает воодушевление и желание дарить, посылать в мир все больше и больше! Если вы будете об этом помнить, то ваши Источники Силы никогда не иссякнут, и у вас будет еще больше энергии для волшебных свершений.
- Так вот в чем дело… — проговорила девушка. – А ведь я считала, что моя миссия – дарить, а уж дальше как поучится.
- И в этом заключалась твоя ошибка. Любой Источник должен восполняться. Лучики Любви и Благодарности из Хрустального Шара должны свободно проникать в обе стороны. Ты светишь – но и к тебе возвращается Свет. Давать – и получать взамен! Это очень важное умение для любой Феи.
- А я думала, что Феи помогают людям исключительно бескорыстно, — удивленно сказала девушка.
- Бескорыстно – да. Это значит – не в целях наживы. Но подумайте сами: принося Дары, вы делаете другого вашим должником. Так позвольте же ему расплатиться, и тогда он будет чувствовать себя равным вам, Феям.
- Благодарю вас. Я так вам благодарна! – прошептала девушка. – Вы подарили мне столько мудрости, но эта – самая важная. Это то, до чего я никак не могла додуматься сама. Это восхитительный Дар! Спасибо, спасибо!
И из ее груди вырвался мощный луч Благодарности, который осветил все пространство вокруг. И вдруг она заметила, что Хрустальный Шар от такого душевного порыва засиял, засверкал всеми цветами радуги, очистившись от всего чужого и наносного, что пристало к нему за эти годы.
- Ну вот теперь ты – настоящая Волшебница, — улыбнулась Фея Сказок. – Неси свой Хрустальный Шар по жизни, и пусть он осветит и согреет всех, кто в этом нуждается. А как содержать его в порядке, ты теперь знаешь.
- Да, я знаю, — ответила ей девушка.
Она подняла свой Хрустальный Шар над головой и пошла, сначала робко, а потом все смелее и смелее, туда – в мир, которому очень нужны Феи. И свет ее Души освещал все вокруг, и люди, которые видели это, невольно улыбались и протягивали руки, чтобы коснуться чудесных лучей ее Души и тоже стать немножечко волшебниками.
